Первый альбом «Невьянская Икона», вышедший в 1997 году, не просто обозначил явление, но и стал вообще первым среди подобных частным изданием в постсоветской России. Кроме того, он послужил примером многим исследователям, коллекционерам, вслед за ним в течение нескольких лет вышли и продолжают выходить альбомы как частных собраний, так и посвященные краевому иконописанию.

Евгений Ройзман:
Альбом «Невьянская Икона» 1997 года был первым опытом. Это был очень дерзкий проект, опередивший время. Мы открыли путь, обратили внимание на изучение региональных школ, показали алгоритм. Через год появился альбом «Уральская икона» , а потом «Сибирская икона». После этого был еще толчок – наша «Красноуфимская икона». Путем длительного изучения невьянской иконы мы выделили яркое и очень характерное направление. И через несколько лет стали появляться «Сызранская икона», «Гуслицкая икона»…

Но Невьянская икона – это явление совсем другого порядка, нежели просто краевое направление. В чем отличие? Почему, говоря о невьянской иконе, мы говорим именно о школе, что это за понятие и как оно соотносится с другими краевыми направлениями?

Евгений Ройзман: Значительный ряд высококлассных памятников, создававшихся на протяжении порядка 200 лет, объединенных стилистически, происходящих с одной территории, и оказавших влияние на соседние регионы. Помимо единых приемов и технологических особенностей, эти иконы обнаруживают общность идеологии. В невьянской иконописи прослеживаются все этапы развития: возникновение, становление, расцвет и упадок. И конечно же, нужно отметить влияние, которое школа оказала на множество региональных направлений.

Богоматерь Египетская. Самая ранняя невьянская икона в Музее. На иконе стоит дата написания - 1734 г.

Часто употребляется формулировка «Невьянская Икона – вершина горнозаводского старообрядческого иконописания». Почему именно «старообрядческого»?

Евгений Ройзман:
Надо понимать, что настоящее древнерусское иконописание, существовавшее до петровских реформ (при Петре I иконы было велено писать маслом и «живоподобные») ценилось именно старообрядцами и сохранилось только у них. Именно старообрядцы сохранили для нас древнерусскую иконописную традицию.

Тогда для чего добавляется «горнозаводское иконописание»?

Евгений Ройзман:

Любое серьезное искусство начинается от заказчика. Если есть богатый и искушенный заказчик, который знает, что хочет получить за свои деньги, то все мастера будут конкурировать и бороться за этот заказ. И выходить на все более высокий уровень. Это мы видим и сейчас, например, в живописи, в ювелирке. Но в иконописании, кроме чисто технического мастерства, существует еще одна составляющая: это высокая духовность. Все заказчики икон были истовыми ревнителями древнего благочестия. Здесь, на горных заводах, сложилась большая прослойка очень богатых, искренне верующих и искушенных заказчиков. Они, заводские, отделяли себя от остального населения, кроме того (важно!!!), икона для них была не только драгоценной вещью и символом веры, но и способом самоидентификации. По иконам видели - свой или чужой. Здесь у стариков до сих пор так: эта икона наша, эта - не наша.

Можно ли в нескольких словах, несложно, для неискушенного читателя обозначить, в чем же «фишка» невьянской иконы? Что ставит это явление в один ряд с выдающимися примерами русского иконописания?

Евгений Ройзман:

Древнерусское иконописание перестало существовать к XVIII веку. Оружейную палату, собиравшую мастеров со всей России, разогнали. Росло влияние на русскую иконопись западно-европейской живописи, причем, не напрямую, а через Украину. И настоящее древнерусское иконописание сохранилось только у старообрядцев. В древней манере работали отдельные мастера в Палехе, Мстере, в Москве, Ярославле и обслуживали интересы старообрядцев. И вдруг в конце 90-х годов XX столетия выясняется, что с первой половины XVIII века до самой революции на горнозаводском Урале существовала мощная самобытная иконописная школа, работавшая на таком высоком уровне, который сделал бы честь и Москве, и Ярославлю. Этой школой создан ряд признанных шедевров, обогативших и украсивших русское иконописание. Этот факт признается всеми крупнейшими русскими учеными и я очень рад, что сыграл не последнюю роль в этом открытии.

Икона "Воскресение - Сошествие во ад с Двунадесятыми праздниками". Обратите внимание на клеймо справа, второе сверху.

А вот увеличенный фрагмент этого самого клейма. Посмотрите, насколько высоко мастерство невьянских иконописцев: тщательно выписанные лики, размер которых меньше спичечной головки!

Какова предыстория альбома? Как формировался круг исследовательской литературы по Невьянской Иконе? Ведь до Музея с такой тщательностью никто этой темой не занимался?

Евгений Ройзман:
Первая публикация была в 1986 году – Лидия Рязанова в журнале «Урал» опубликовала статью. А сам термин «Невьянская Икона» прозвучал в докладе Олега Губкина на конференции в Перми в сентябре 1985-го года. И в 1997 году вышел наш первый альбом, в котором был ряд научных статей по невьянской иконе.

Какова его судьба?

Евгений Ройзман:
Альбом был издан тиражом 5000 экземпляров, обошелся в 140 000 долларов. Разошелся по всем крупнейшим библиотекам.

Что значит «разошелся»?

Евгений Ройзман:
Я раздал по библиотекам и всем заинтересованным лицам.

А продавать пытались?

Евгений Ройзман:
Что-то ушло в продажу, но, в силу неопытности, никаких денег не увидели. Эта история меня озадачила… Мало того, мне единственному за этот альбом не дали губернаторскую премию. Но это меня не остановило. Потому что, в первую очередь, я историк и исследователь.

Наверное, такое невнимание общества, отсутствие какого-то ответного результата, обрубает на корню любое желание продолжать работу?

Евгений Ройзман:
На самом деле, многие мои знакомые заметили несправедливость, но меня это ничуть не задело, для меня сам факт был значительно важнее, и меня все это подтолкнуло к созданию музея. Реально, Рязанов (Юрий Рязанов – исследователь – прим. ред. ) растормошил, он всю жизнь мечтал, а сделал это я. Он меня подтолкнул, он через меня это сделал, мечту осуществил. Я до сих пор считаю, что он и Лида (Рязанова ) – одни из лучших специалистов по Невьянской Иконе. Он не успел некоторые вещи понять, я значительно дальше ушел сейчас. Благодаря экспедиционной работе в том числе.

Евгений Ройзман:
Альбом «Уральская икона» – я в этом проекте участвовал. Альбом был издан на деньги правительства Свердловской области. Курировал его Олег Губкин. Альбом значительно дополнил «Невьянскую Икону». Самое главное, он вышел со словарем иконописцев. Я был одним из авторов-составителей каталога. Это два фундаментальных альбома, но на сегодняшний день изучение горнозаводского старообрядческого иконописания продвинулось уже значительно дальше.

Помимо таких издательских проектов шла и другая работа? Статьи, публикации, выставки?

Евгений Ройзман:
В 2002 году вышел первый Вестник Музея «Невьянская Икона». Мне самому тогда было не до статей. Я создал музей и занимался комплектованием. Шло накопление материала и научной информации, переработка. Сейчас уже издано пять вестников. Четыре и приложение.

А как формируется «Вестник»?

Евгений Ройзман:
Оповещаются все ученые и исследователи, работающие по теме старообрядческого иконописания, и вообще иконописания. Или по каким-то смежным дисциплинам – рукописным книгам и т.д. Все это делается, в основном, на базе археографической лаборатории Уральского университета. Это очень высокий научный уровень. Он ценится в научной среде.

Первый альбом был и первым опытом, наверное, с течением времени, с появлением новых научных исследований, с расширением коллекции, потребовался и новый альбом?

Евгений Ройзман:
В 2005 году сделали новый альбом «Музей Невьянской Иконы». Он интересен тем, что впервые был дан такой объем невьянских икон XVIII века, какого нет во всех местных государственных музеях. Большая часть икон была опубликована впервые. Аргументированы и выверены были все атрибуции по времени. Показали свои книжные коллекции. Альбом продемонстрировал научный и художественный уровень музея. А в 2008 году мы издали альбом «Красноуфимская икона». Это был первый опыт научно-аргументированного обоснования отдельного направления невьянской иконописи. По сути – сделано было серьезное научное открытие. Чтобы зафиксировать это явление понадобилось двадцать лет работы.

Три альбома. В центре - самый первый, слева - следующий, поздний - "Красноуфимская икона". Все тиражи давно разошлись.

С того времени до нынешнего альбома прошло 6 лет. Какие публикации были в течение этого времени?

Евгений Ройзман:
Вышел ряд серьезных научных статей, в том числе статья «Складни в русской иконописи» в третьем вестнике – это первая статья о складнях вообще. Была серьезная статья в четвертом вестнике – я подытожил масштабы уничтожения и исчезновения икон на Урале - «Невьянская икона, которую мы потеряли». И наконец, в вестнике Третьяковской галереи была опубликована большая статья о создании и комплектовании музея НИ: «Икона дом себе сама найдет».

Объем проделанной научной работы подтолкнул к созданию нового альбома?

Евгений Ройзман:
Мысль о новом альбоме была давно. Поверхностный взгляд некоторых московских искусствоведов натолкнул меня на мысль, что надо показать истоки невьянской иконы. Я, на самом деле, лет двадцать назад уже начал идентифицировать раннюю невьянскую икону.
Меня всегда настораживало то, что я не встречал прямых аналогов невьянской иконы нигде вообще. То есть я вижу в ней отголоски строгановских писем, московских писем первой половины XVII века, ярославских писем XVII века, но нигде и никогда я не встречал прямых аналогов. И я понимал, что невьянское иконописание развивалось здесь, на горных заводах, но при этом не опиралось ни на какую местную традицию, поскольку таковой не было. И мне надо было это показать всему научному сообществу.
На протяжении более 20 лет я целенаправленно подбирал все ранние невьянские иконы. Самая известная из них - Богоматерь Египетская 1734 года. Она была куплена мною за 10 000 долларов в 1999 году в разгар кризиса. Это была цена хорошей двухкомнатной квартиры в центре. Всего ранних невьянских икон известно 34. Одна из них находится в частном собрании, еще одна – в Челябинской картинной галерее, следующая в Пермском краевом музее, следы еще одной утеряны. Все остальные – из собрания Музея Невьянской Иконы.

Икона "Архистратиг Михаил Грозный Воевода" со святым Апостолом Андреем и святой мученицей Стефанидой на полях.

То есть альбом должен продемонстрировать уникальность и самостоятельность невьянского иконописания в самых его истоках? Удалось показать это ученым и искусствоведам?

Евгений Ройзман:
Да. 30 апреля альбом представили нашему уральскому научному сообществу. Для широкого круга любителей альбом будет представлен позднее. Так же состоялась презентация в Музее фресок Дионисия в Ферапонтово. Для российского научного сообщества презентация пройдет в Российской Академии художеств на Пречистенке.

На презентации альбома с Олегом Петровичем Губкиным.

Каково наполнение альбома?

Евгений Ройзман:
34 иконы, их подробное описание. Все эти иконы бытовали в Невьянске, Нижнем Тагиле, Черноисточинске. И самое главное – они уже несут в себе черты, которые сохранятся в невьянской иконе на всем протяжении ее истории.

Евгений Ройзман:
На самом деле это только начало пути. Следующий альбом будет отслеживать историю невьянской иконы от середины до конца XVIII века. Он будет значительно больше по объему, так как памятников этого периода в собрании музея насчитывается более трехсот. Следующее издание охватит период с 1800 по 1861 год. И завершится эта серия альбомом по невьянской иконе с 1861 года вплоть до революции. Закончится история 1917 годом. Это будет самое объемное и качественное исследование невьянской иконы.

Приятно, что в альбоме помимо изображений, вместо обязательной скучной вступительной статьи, много живого интересного научного материала.

Евгений Ройзман:
Действительно, здесь своя специфика. Я не ухожу в искусствоведческие аспекты, моя задача показать четкий визуальный ряд и максимум фактуры. Это даст возможность искусствоведам опираться на выверенные факты и точные атрибуции.

Чтобы обуздать полет их фантазии?

Промолчал, но засмеялся.

Евгений Ройзман:
Над этим альбомом мы работали вместе с моим научным руководителем, крупнейшим специалистом по истории горнозаводского Урала, Виктором Ивановичем Байдиным. Для этого альбома Виктор Иванович сделал словарь иконописцев, то есть дал научно подкрепленную справку по каждому старообрядческому иконописцу, документально зафиксированному на Урале в первой половине VIII века. Небольшую и очень качественную статью написал руководитель реставрационного отделения Максим Ратковский. Это очень ценный взгляд реставратора, работавшего со всеми памятниками, вошедшими в альбом и профессионально видящего все стилистические особенности.

На презентации альбома с Виктором Ивановичем Байдиным и реставраторами Михаилом (слева) и Максимом (справа) Ратковскими.

Как заработать право участвовать в создании альбома? Каков критерий компетентности?

Евгений Ройзман:
Я всегда в работе привлекаю самых серьезных профессионалов. Например, в следующем альбоме дал согласие поучаствовать Олег Петрович Губкин – лучший специалист по иконописцам Богатыревым и Чернобровиным.

Что самое важное для тебя лично во всем этом трудном процессе?

Евгений Ройзман:
Невьянская икона – это открытие. И я поучаствовал в нем, основав первый в России частный музей иконы. А "Красноуфимская икона" и "Ранняя невьянская икона" – это мои самостоятельные исследовательские направления, на которые я потратил более 20 лет своей жизни.

Фрагмент иконы "Святой великомученик Дмитрий Солунский".

Могли бы государственные институции такое осуществить? Я имею ввиду – не альбом издать, а вот так, целенаправленно и достаточно быстро восстановить явление в такой полноте, собрать музей с нуля?

Евгений Ройзман:
Нет. Там никто никуда не торопится. Это даже не минус. Все равно все когда-то будет у них.

Если бы тебе тогда не «засвербило», появилось бы понятие «уральская икона»?

Евгений Ройзман:
Скорее всего, нет. Тогда точно ничего подобного не делалось. Исследователи были, работа шла, но никому не хватало дерзости заявиться и сделать альбом. Конечно, частное – гораздо более динамичное, чем государственное.

Более пристрастное, потому что рискует своими деньгами?

Евгений Ройзман:
Конечно. Но как правило, таким исследователям не хватает академических знаний. А у государственных учреждений гораздо более сложные пути финансирования и низкая мобильность.

Возможно ли объединить усилия? Мне кажется, проблема в том, что «официальные» ученые в коллекционерах, в тех, кто готов вкладываться в исследования и собирание, видят лишь спонсоров, но никак не единомышленников и соратников?

Евгений Ройзман:
Представители государственных научных структур ревниво относятся к собирателям. Рязанов в иконах понимал больше, они его терпеть не могли, потому что он больше понимал. Он бегал и говорил: «Надо иконы спасать, надо сохранять!» А они не понимали этого так остро, как он, и потом, у них команды не было спасать. В госмузеях такие фонды, что руки реставраторов не доходят и долго не дойдут до работы со многими объектами. Но вообще, все зависит от личных качеств всех участников процесса. Все крупные настоящие ученые, занимающиеся древнерусским искусством, всегда с уважением относятся к собирателям. Делятся информацией, опираются на их знания и умеют работать бок о бок.
Самая эффективная исследовательская и издательская работа - это частно-государственное партнерство.

Что скажешь напоследок?

Евгений Ройзман:
Работаем дальше.

Евгений Ройзман за работой в Музее "Невьянская икона".

ФОТО: Алла Вайзнер, Юлия Крутеева, Андрей Ткач (съемка икон)

ФОТОГАЛЕРЕЯ:

Невьянская школа иконописи

сложилась в сер. XVIII в. у старообрядцев Ср. Ур. Первые мастера - старец Григорий (Г.Коскин), инок Гурий (Г.А.Перетрутов), отец Паисий (П.Ф.Заверткин) - работали в скитах и окрестностях Невьянска. Покровительство горнозаводчиков позволило создать мастерские в г. Навыки иконописания передавались из поколения в поколение. Расцвета школа достигла в конце XVIII - первой пол. XIX в., когда работали семьи Богатыревых, Чернобровиных, Анисимовых, неск. позднее - Филатовых, Романовых, Калашниковых и др.

Характерная особенность невьянской школы - синтез традиций допетровской Руси, ориентация на иконографию конца XVI-XVII в. Однако сказалось и влияние стилей Нового времени: барокко и классицизма. Невьянским иконам свойственны звучность и чистота цвета, письмо по золоту (в дорогих иконах), шир. использование техники "цвечения золота", одежды, прописанные зол. ассистом, роспись их крупными цветами, бутонами, травным орнаментом, сложные складки одежд. В нек-рых иконах использовался полимент (подкладочный слой красной охры). Иногда золото, накладываясь на слой листового серебра, приобретало холодную тональность. Особенно заметно новаторство невьянских мастеров в пейзаже, включавшем элементы реального изобр. ур. природы.

В личном письме просматриваются два типа ликов. Первый идет от иконописи сер. XVII в., к-рая была продолжением новгородских традиций: жесткий, графичный рис., резко очерченные нос, рот, подбородок, скулы, глаза с тяжелыми нижними веками, изогнутые брови, надбровные дуги, морщины на лбу, светлое охрение в белизну. Второй - отличается мягкой моделировкой по овалу, тонкостью, легкостью письма, оживлением темного лика то плотными, то прозрачными белильными движками.

Среди сюжетов и образов икон преобладают изображения Богородицы, тип "Умиление", выражающий все оттенки материнского чувства. Часто встречаются Владимирская и Федоровская Богородицы. Популярны Казанская - заступница и защитница перед Господом, "Всех скорбящих радость" с надписью: "Страждущим утешение, больным исцеление, нищим одеяние", "Нечаянная радость" и "Умягчение злых сердец" ("Семистрельница"). Иисус Христос изображался и как суровый судия, "Царь Царем", грозный Вседержитель, и как Спаситель, несущий любовь к ближнему, Мессия, пришедший к "труждающимся и обремененным". Среди наиб. почитаемых святых Николай-чудотворец, воспринимаемый как защитник и покровитель труда, Илья-пророк, обычно изображаемый в композиции "Огненное восхождение Ильи", Св. Георгий (наиб. распространена икона "Чудо Георгия о змие"), Александр Невский, почитавшийся как защитник з-дов от пожаров. В XIX в. популярен Пантелеймон-исцелитель. Многочисл. иконы, изображающие трех святителей - Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, а также моск. митрополитов Петра, Алексея и Ионы.

Во второй пол. XIX в. начался постепенный упадок Н.Ш.И., вызванный изменением экономического положения ур. з-дов, исчезновением богатых заказчиков и конкуренцией мон. и частных мастерских; к концу столетия в Невьянске осталось только три мастерских. Но отд. мастера работали вплоть до 20-х XX в. Произв. Н.Ш.И. хранятся в ГРМ, ЕМИИ, СОКМ, в муз. "Невьянская икона" в Екат.

Лит.: Дюлонг С. [Заметки по вопросу уральского иконописания...]. Екатеринбург, 1923. Голынец Г.В. К истории уральской иконописи XVIII-XIX вв.: Невьянская школа // Искусство, 1987. № 12; Голынец Г.В. Уральская икона // Сезоны: Хроника российской художественной жизни. М., 1995; Невьянская икона. Екатеринбург, 1997; Рунева Т.А., Колосницын В.И. Невьянская икона // Регион-Урал, 1997. № 6; Уральская икона. Екатеринбург, 1998; Уральская икона. Екатеринбург, 1998.

Рунева Т.А., Колосницын В.И.

Уральская историческая энциклопедия. - УрО РАН, Институт истории и археологии. Екатеринбург: Академкнига . Гл. ред. В. В. Алексеев . 2000 .

B XVIII-XIX вв. Невьянск был центром иконо-писания Урала. Невьянская икона - это вершина уральского горнозаводского старообрядческого иконописания.
Но, прежде чем начать разговор о невьянской иконе, коротко отметим основные моменты технологии написания икон. В переводе с греческого «эй-кон» - образ, изображение на деревянной доске. Вначале делалась заготовка иконы: из чурбана вырубали по плахе с обеих сторон от сердцевины; их несколько лет просушивали, а затем обрабатывали поверхности. С лицевой стороны вырезался по периметру «ковчег» - небольшое углубление, так что поля возвышались над средником (однако ковчег делался не всегда). На основу наклеивалась паволока - ткань, позднее бумага. На паволоку наносился в несколько слоев левкас - сметанообразная смесь из мела, клея (обычно рыбьего) с небольшим количеством конопляного масла или олифы. Каждый слой тщательно просушивался. Затем левкас полировали костью (клыком медведя или волка). С прописи переводили рисунок иконы: контуры обкалывали иглой и «припорашивали» - посыпали из мешочка толченым древесным углем.
На левкасе получался «перевод» рисунка из черных точек. Затем на левкас накладывался полимент - краска, на нее приклеивалось листовое золото, которое полировалось, и уже после этого приступали непосредственно к написанию иконы. Лицевую поверхность готовой иконы покрывали защитной пленкой олифы или клея.
Невьянская икона - это икона старообрядческая и ассоциируется, прежде всего, с часовенными. Большая часть населения Урала и Невьянских демидовских заводов - старообрядцы, бежавшие сюда от преследования царских и церковных властей. Среди них было немало талантливых иконописцев.
Иконы отмечены среди казенного имущества в описных и отдаточных книгах 1702 г. при передаче Невьянского завода Никите Демидову. «На государевом дворе», в доменном и молотовом цехах, «и в иных местах» находились девять образов на досках без оклада. Это были три Спаса: «Вседержитель», «На престоле» и «Нерукотворный»; «Воскресение Христово с Двунадесятыми праздниками», Богородица, Благовещение, Иоанн Предтеча, Никола Чудотворец, Богоматерь «Неопалимая Купина с двунадесятыми праздниками». Все они перешли к Демидову вместе с заводом. Эти иконы, скорее всего, были местного происхождения.
В переписной книге Верхотурья и уезда за 1710 г. на Невьянском заводе в своем дворе записан «промышленный человек Григорей Яковлев Иконник», 50 лет, жены нет, сын Еремей 22 лет, и три дочери: 13, девять и шесть лет. Возможно, он профессионально занимался иконописанием, что подтверждается данными ландратской переписи Невьянских заводов 1717 г. Это на настоящий момент самое раннее прямое свидетельство о существовании и работе иконописцев не только в Невьянске, но и на уральских заводах вообще. «Во дворе Григорей Яковлев сын Сахаров восьмидесяти лет, вдов; у него дочь Парасковья пятнатцати да невеска - вдова Татьяна Степанова дочь Еремеевская жена Сахарово же тритцати, сын (Еремея) Василей шести лет. Родом он, Григорей, Аяцкой слободы, которая приписана к Фетковским (Невьянским) заводам, и тому одиннатцать лет съехал он на Фетковские заводы и кормитца от иконного художества».
В переписной книге Аятской слободы 1703 г. отмечены беспашенные промышленные люди Григорий и Семен Яковлевы, очевидно, братья. Видимо, они являлись иконописцами, поскольку сыновья Семена в ландратской переписи Невьянского завода названы «дети Иконниковы». Но им иконописного мастерства отец передать не успел, наверное, потому, что рано умер (в 1705 г. вдова с детьми «съехали» на Невьянский завод).
В переписных и отдаточных книгах 1704 г. приписанных к Невьянскому заводу Аятской, Краснопольской слобод и владений Богоявленского Невьянского монастыря среди жителей Аятской слободы, «которые Никите Демидову в прошлом 1703 г. в работы не отданы» (и были приписаны в 1704 г.) зафиксирован промышленный человек Яков Фролов с тремя сыновьями возрастом от девяти лет до 21 года. «Платит... в казну с торгового промыслу оброк: с ыконного промыслу по осми алтын, по две денги на год». Занятия иконописью он совмещал с земледелием.
По расчетам, этот Яков Фролов и Г.Я.Сахаров были почти ровесниками и могли приходиться друг другу двоюродными братьями. Можно также предположить, что кузены обучались иконному ремеслу в Аятской слободе и могли совершенствоваться в нем, участвуя в работах на стороне.
Внук Якова Фролова Арапова, Акинфий, 21 г., отмечен переписью 1732 г. на Невьянском заводе без указания профессии с прозванием «Иконниковых».
Яков Фролов, проживавший в Аятской слободе, в качестве иконописца обслуживал, вероятно, запросы окрестных крестьян и многочисленного прихожего и проезжего люда. Григорий, обосновавшийся в Невьянском заводе, по его словам, с 1706 г., удовлетворял более взыскательные вкусы его обитателей.
К 1717 г. Невьянский завод насчитывал свыше 300 дворов и превратился в один из крупнейших населенных пунктов Урала, уступая только Соликамску и Кунгуру, и превосходя все остальные города, включая Верхотурье.
Резонно считать, что оба названных иконописца отличались, очевидно, уровнем мастерства, работали в традиционной манере. Вряд ли их творчество было дифференцировано по заказчикам: старообрядцам и приверженцам официального православия.
С 1732 г. и, по крайней мере, по начало 1735 г., скорее всего, именно на Невьянском заводе «питался иконным мастерством» Иван Козьмин Холуев, по происхождению сын бобыля Верхней слободы с.Городца Балахонского уезда Нижегородской губернии. Иконописи он, по собственным словам, обучился где-то в нижегородских краях, а перед тем, как появиться на Урале, «ходил по разным русским городам».
Из документов 1790 г. известно имя крестьянина Ялуторовской округи Ивана Емельянова сына Неряхина, 34 лет - старообрядческого инока Исаака, обученного иконописи в «Старо-Невьянском заводе», где у крестьянина Федота Семенова (сына) Воронова жил два года, обучался писать образа (примерно в 1778-1780 гг.). Затем он ушел в скиты, а затем вновь вернулся в Невьянский завод, где в 1784-1786 гг. жил у «крестьянина Василья Васильева (сына) Красных, он же Баранников... у письма образов».
Фрагментарность сведений о первых иконописцах-старообрядцах на горнозаводском Урале заставляет обратить внимание на мастеров, считающихся основоположниками иконописания на заводах. Изучением этого вопроса в начале 1920-х гг. занимался Сюшель Дюлонг - француз, представитель миссии «Красного Креста». Результаты он в январе 1923 г. представил в докладе на заседании Уральского общества любителей естествознания. С. Дюлонг побывал в часовнях и частных домах староверов-часовенных (ранее беглопоповцев софонтиевского толка) г.Екатеринбурга и соседнего c.Шарташ, на Нижне-Тагильском и Невьянском заводах. Особую ценность данным С. Дюлонга придает то обстоятельство, что в разысканиях ему помогали Г. С. Романов, сам иконописец в третьем поколении (Дюлонг даже назвал Романова «последним уральским иконописцем») и известный екатеринбургский антиквар Д. Н. Плешков, знакомый с большинством работавших на Урале в начале XX в. иконописцев и связанный родством с Романовыми.
С. Дюлонгу назвали четырех мастеров указанного периода. Это отец Григорий (в миру Гавриил Сергеев) Коскин (ок.1725 - кон.XVIII в.), из вечноотданных Невьянского завода; Григорий Андреевич Перетрутов, поселившийся на Нижнетагильском заводе; отец Паисий (Петр Федорович Заверткин) и некто Заверткин, племянник Паисия, второй сын его младшего брата-торговца Тимофей Борисович Заверткин (1727 - 1769). При этом первое и последнее имена принадлежат представителям уже второго поколения местных иконописцев-старообрядцев.
«Инок-схимник Паисей Заверткин - ...изуграф искусный, который довольно оставил по себе учеников; первый (очевидно, в смысле «лучший») из них - инок-схимник Григорий Коскин». Учеником Паисия был, видимо, и Тимофей Заверткин. Г. С. Коскина Дюлонг называл «самым великим, самым крупным уральским иконописцем». Икону Богоматери работы Коскина, виденную им в частном доме в Екатеринбурге, Дюлонг охарактеризовал даже как «гениальную».
Произведений Паисия Заверткина Дюлонг не видел, но его информатор, екатеринбургский иконописец Г.С. Романов отзывался о них так: «работа отца Паисия гораздо мягче, чем отца Григория». В устах профессионала понятие «мягче», имело смысл, близкий к значению «более свободная манера письма» или «более искусная работа».
В настоящее время как принадлежащие Паисию Заверткину более-менее определенно можно атрибутировать лишь 43 миниатюры (некоторые, очевидно, создавались с участием учеников) лицевого Апокалипсиса Толкового 1730-1740-х гг. Петр (в иночестве Паисий) Федорович Заверткин (ок. 1689 - 01.05.1768) - родом из-под Ярославля, из семьи крепостных крестьян-предпринимателей помещиков Хомутовых, в молодости работал при Оружейной палате в Москве и Оружейной канцелярии в Санкт-Петербурге, скорее всего, в качестве одного из «мастеровых разных художеств». Бежал на Керженец, оттуда вместе с тамошними скитскими старцами перебрался на уральские демидовские заводы. Отсюда через несколько лет ушел в ветковские старообрядческие слободы на территории Польши. В марте 1735 г. он с семьей, с полученными от помещика паспортами, обосновывается на жительство на Нижне-Тагильском заводе. С начала 1740-х гг. П. Ф. Заверткин под именем Паисия уже находился в лесных «подзаводских» скитах. Там Паисия вместе с учеником Г. Коскиным около 1742 г. встречал очевидец. В 1747 г. он был включен в ревизские сказки по Нижнетагильскому заводу. В начале 1750-х гг. инок Паисий, вероятно, вновь ушел в Польшу.
Григорий Андреевич Перетрутов «был царский иконописец при Петре Первом и бежал на Урал», поселился в Нижнем Тагиле, потом принял иноческое имя Гурий. Причем на Урале Перетрутовы значились под фамилией Седышевы. Отец Григория, бобыль Благовещенской монастырской слободы Нижнего Новгорода Андрюшка Юрьев Перетрутов, вероятно, тоже был иконописцем.
Вероятны и давние родственные связи между семействами Перетрутовых-Седышевых и Заверткиных. Григорий Перетрутов и Петр Заверткин могли хорошо знать друг друга по работе в Оружейной палате. А брат Заверткина Борис занимался предпринимательством в Нижнем Новгороде. На Урале эти семьи десятилетиями жили рядом.
В 1752 г. церковники в сопровождении воинской команды совершили налет на дом Заверткина. В числе улик был найден целый иконостас. А среди особо важных раскольников Тобольской епархии Тимофей Заверткин получил яркую характеристику: «Злой раскольник, который... пишет иконы по раскольничьему суемудрию... и разсылает по всем раскольничьим местам, где оные и приемлются... за чудотворные». Иконописание развивалось по всей территории Урала, но нигде не достигло такого совершенства, как в Невьянске и связанных с ним поселениях.
Иконы невьянских мастеров отличались добротным письмом и работа их высоко ценилась, поэтому заказчиками у них были не только «местные и окрестные жители, но вообще жители всего Зауралья и даже европейской России».
Период расцвета невьянской иконы - вторая половина XVIII - первая половина XIX вв. В это время в Невьянске работало десять иконописных мастерских, а к началу XX в. иконописью занимались только три семьи, писавшие иконы на заказ, да и они «сидели иногда без работы».
Наиболее известными династиями, занимавшимися иконописанием более 100 лет, были Богатыревы, Чернобровины и другие. Иваном Прохоровичем Чернобровиным были написаны иконы Сретенского иконостаса храма во имя Святителя Николая Чудотворца с. Быньги, поновлен Николаевский иконостас (а резчиком-позолотчиком Сретенского иконостаса был его брат - Егор Прохорович).
Династия потомственных иконописцев Чернобровиных из приписных крестьян Невьянского завода - известна с 1798 г. Иван Прохорович Чернобровин родился в 1805 г., обучался иконописному мастерству у Ивана Анисимовича Малыганова. Он числился крепостным крестьянином Невьянского завода, «исправлял угольную повинность», нанимая вольных государственных крестьян и занимался «письмом святых икон».
Старообрядец часовенного согласия, Иван Прохорович в 1835 г. перешел в единоверие вместе с братом; был уважаемым в единоверческой среде человеком. Чернобровины пользовались полным доверием церковных властей и получали от них крупные заказы на иконы и оформление вновь строящихся православных и единоверческих храмов. Жили Чернобровины отдельными домами и работали порознь (в отличие от Богатыревых), объединяясь только для выполнения крупных заказов. И.П.Чернобровин писал иконы для Режевской, Шайтанской, Сылвенской единоверческих церквей Урала. Последняя подписанная икона Чернобровина датируется 1872 г. Писали иконы Андрей Чернобровин, Федор Чернобровин. Известность получили и другие невьянские иконописцы: Федор Анисимович Малыганов, Иван Петрович Бурмашев, Стефан Петрович Бердников, Ефим Павлович Большаков, Иван Иванович Вахрушев, Афанасий Николаевич Гильчин, Егор Маркович Лапшин, династия Серебренниковых: Иосиф, его сыновья Назар и Ипат, внук Кондратий Ипатьевич и правнук Даниил Кондратьевич, Василий Гаврилович Сухарев и др.
Значительную роль в становлении невьянской иконописной школы сыграли традиции, заложенные Московской Оружейной палатой в середине XV столетия и развитые в конце XV - первой половине XVIII вв. в Ярославле, Ростове Великом, Костроме. Известно, что среди первых приезжих на Невьянский завод мастеров были переселенцы из Московской, Тульской, Олонецкой, Нижегородской губерний. К 1723 г. приехала первая партия переселенцев с Керженца. Следовательно, иконописцы могли ориентироваться на достаточно широкий круг традиций, принимая за образец иконопись XVI-XVII вв. Но потребовался значительный промежуток времени для унификации стилистических особенностей и технико-технологических приемов, обусловивших своеобразие уральского горнозаводского старообрядческого иконописания. Косвенным, но очень важным указанием на время складывания невьянской школы может служить появление с 1770-х гг. и увеличение в последующие годы количества датированных икон. Предшествующие подобные произведения единичны: «Богоматерь Египетская» 1734 г. и иконы 1758 и 1762 г. Показательно, что тот же С. Дюлонг до конца XVIII в. называет лишь одну виденную им датированную местную работу: Тимофея Заверткина «около 1760-го года».

«Богоматерь Египетская», 1734 г.

У горнозаводских старообрядцев на протяжении XVIII в. вплоть до последнего десятилетия подписных икон практически не было. Среди невьянских икон первая подписная датирована 1791 г., работы И.В. Богатырева («Петр и Павел со сценами жития»), да и в дальнейшем образцы даже самого высокого уровня подписывались редко. Заказчика в невьянской иконе начали обозначать в XIX в. при написании икон для часовен и позднее для единоверческих церквей. Невьянские мастера писали иконы в традициях иконописных школ дореформенной Руси, но не копировали старые иконы, а творчески перерабатывали традиции, выражая в иконах свои чувства, свое видение мира как творения Божьего. Они взяли от древнерусских икон их лучшие черты: от московской - удлиненные пропорции фигур, ритм, узорочье, письмо по золоту; от ярославской - объемное, округлое изображение ликов, динамизм сюжета (смелые повороты фигур на три четверти) и пр.
Невьянская икона сохранила необычайную выразительность и одухотворенность, истовость, праздничность, яркость, присущие древнерусской иконе. Но мастера учитывали и веяние нового времени, и опыт светской живописи. Постройки, интерьеры, изображенные на иконе, получают объем, «глубину», то есть изображение строится по законам прямой перспективы (в основу изображения положены особенности восприятия пространства человеческим глазом). Они старались приблизиться к реальности. Это прослеживается в «глубине» икон, в объемности ликов, в изображении природного пейзажа, видов городов и зданий. Изображения несут в себе местный колорит, отразивший географические приметы: в зданиях угадываются постройки уральских горнозаводских комплексов, купола и силуэты уральских храмов. Неизменная деталь пейзажа - башня с арочным проездом, силуэт Невьянской башни угадывается в изображении городов (Спас Нерукотворный), а на иконе «Святое распятие Господа нашего Иисуса Христа» («Голгофа») 1799 г., хранящейся в музее «Невьянская икона» г.Екатеринбурга, изображена башня с курантами. Вместо условных гор с косо срезанными площадками - типичные смягченные временем уральские увалы с выходом горных пород, поросшие хвойными перелесками. Некоторые вершины - белые (снежные). Деревья на склонах гор, трава, кустики, округлые камушки, елочки и сосенки, обрывистые берега реки со свисающими корнями растений - непременный атрибут невьянского письма.

«Голгофа», 1799 г.

Реалистические тенденции проявились и в отражении в ликах некоторых святых местного этнического типа (вогульские черты в облике Николая Чудотворца в иконах XVIII - первой пол. XIX в.).

«Николай Чудотворец», вторая половина XVIII в.

Для написания икон мастера пользовались минеральными красками - очень стойкими, не выцветающими и не выгорающими, поэтому иконы оставляют впечатление свежести и новизны. Кроме того, минеральные краски придавали иконе особый колорит.
Рисунок лучших невьянских икон поражает изяществом и пластичностью. Отличает невьянскую икону тонкость письма, нарядность, декоративность, обилие золота: пластинками сусального золота покрывалась вся икона. Листовое золото наносилось на полимент (красно-коричневую краску, которой предварительно покрывался левкас). Золотой фон просвечивал сквозь тонкий слой красок, что придавало иконе особую теплоту. Кроме того, мастера владели различными способами обработки золотого фона: гравировкой, цвечением, черневым узорочьем. Получавшаяся при этом фактурная (неровная) поверхность по-разному преломляла лучи света, создавая впечатление, что икона сама светится своим особым светом, за что и называли ее светоносной. Оттенки ярких синих, зеленых, красных красок в сочетании с золотом притягивают и останавливают на себе взгляд. Золото всегда находилось в гармонии с основным цветовым решением иконы. Оно символизировало Христа, божественный свет, солнце, власть, чистоту помыслов, победное сияние добра.
В рисунке невьянской иконы первой половины XVIII - середины XIX веков заметно влияние необычного для икон стиля барокко: пышные многофигурные композиции с динамичными позами святых, их одеяния развеваются узорчатыми драпировками - складками; изобилие декоративных элементов - средник и поля зачастую украшены вычурными золотыми завитками; надписи по краям икон обрамлены пышными золотыми картушами - рамками, вычурные троны «составлены» из выгнуто-вогнутых завитков; облака и горизонты обозначены вьющимися линиями. Одеяния святых отличаются многоцветьем, узорами и цветочным орнаментом, напоминающим розы и другие цветы тагильских подносов (это характерно для икон, написанных Чернобровиными).
С начала XIX в. в иконе появляются черты классицизма, отразившиеся в уже упомянутых реальных изображениях уральского пейзажа и видов горнозаводских строений. Архитектурные постройки и детали изображаются в трехмерном пространстве, т.е. получают объем и глубину. Изображения святых отличаются миниатюрностью, тонкостью письма, психологичностью и физиономизмом. Самое выразительное в иконах невьянских мастеров - прекрасные лики: миловидные, полнощекие, с большими глазами, морщинами на лбу, коротким прямым носом, с округлым подбородком, чуть улыбающимися губами. Они излучают доброту, сочувствие и сострадание. В некоторых ликах отражены оттенки чувств: в ликах ангелов есть детская невинность и трогательная чистота помыслов.
Для большинства поздних икон характерен золотой фон с прочеканенным по левкасу растительным или геометрическим орнаментом. Святые изображаются на фоне пейзажа с низкой линией горизонта. Упрощается композиция иконы, она становится похожей на картину, в ней важную роль играет линейная перспектива.
В невьянской иконе изображения святых на полях и в XVIII, и в XIX в. только ростовые. В XVIII в. киотцы, в которых расположены святые, большей частью с килевидным завершением. Как правило, фон цветной, чаще густо розовый или красный, иногда с золотыми огневидными облачками. В XIX в. святые, расположенные ниже - в прямоугольных киотцах с поземом, а верхние - также в киотцах с фигурным завершением. В XIX в. навершия зачастую обозначаются черневыми картушами. В невьянской иконе не бывает святых на полях в круглых окошках или в полроста, заходящих один на другого. Также не бывает и изображений святых на нижнем и верхнем полях. Святые на полях имеют место в основном на домовых иконах; на форматных иконах, предназначенных для часовен и единоверческих храмов, святые на полях встречаются редко.
Итак, можно полагать, что старообрядческая иконописная школа на горнозаводском Урале (невьянская школа) сформировалась достаточно поздно, приблизительно к середине - последней четверти XVIII в., когда уже работали третье-четвертое поколения местных мастеров. Сложившись как самостоятельное явление, она приобрела ту устойчивость, которую внешние влияния могли только обогатить, но не разрушить.
В иконе народ искал и выражал свои идеалы, свои представления об истине, добре и красоте. Невьянская икона воплотила этот идеал с наибольшей полнотой. Вглядываясь в лики святых, мы постигаем душу народа, его веру, надежду и любовь - то, что сумели сохранить «ревнители древлего благочестия», испытавшие гонения властей.
Copyright Коротков Н. Г., Медовщикова Н. И., Мешкова В. М., Плишкина Р. И., 2011. Все права защищены

Литература:

• Дюлонг С. Заметки по вопросу уральского иконописания. Екатеринбург, 1923.
• Голынец Г.В. К истории уральской иконописи XVIII-XIX вв.: Невьянская школа // Искусство, 1987. № 12;
• Голынец Г.В. Уральская икона // Сезоны: Хроника российской художественной жизни. М., 1995;
• Невьянская икона. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1997. - 248 с.: ил. ISBN 5-7525-0569-0. Рез.: англ. - Текст каталога парал.: рус., англ. Формат 31х24 см.
• Рунева Т.А., Колосницын В.И. Невьянская икона // Регион-Урал, 1997. № 6;
• Уральская икона. Живописная, резная и литая икона XVIII - начала XX в. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1998. - 352 с.: ил. ISBN 5-7525-0572-0. авт.-сост. Ю. А. Гончаров, Н. А. Гончарова, О. П. Губкин, Н. В. Казаринова, Т. А. Рунева. Формат 31х24 см.
• Невьянского письма благая весть. Невьянская икона в церковных и частных собраниях / Авт. вступ. ст. и науч. ред. И. Л. Бусева-Давыдова. - Екатеринбург: ООО «ОМТА», 2009. - 312 с.: ил.; 35х25 см. тираж 1000 экз. ISBN 978-5-904566-04-3.
• Вестник музея «Невьянская икона». Выпуск 2. Екатеринбург: Издательская группа «Колумб», 2006. - 200 с. : ил. : ISBN 5-7525-1559-9. Тираж 500 экз.
• Вестник музея «Невьянская икона». Выпуск 3. Екатеринбург: Издательский дом «Автограф», 2010. - 420 с. : ил. : ISBN 978-5-98955-066-1 Тираж 1000 экз.

Невьянские иконы:

1. Св. Николай Чудотворец с избранными святыми на полях (в шитом окладе), последняя четверть XVIII века.
2. Спас Нерукотворный с двумя придержащими ангелами, Невьянск 1826 г. Дерево, доска дублирована, шпонки торцовые. Паволока, левкас, темпера, золочение. 33.2 х 29 х 3 см. Частное собрание, Екатеринбург, Россия. Реставрация: 1996–1997 - Бызов О. И.
3. Преображение Господне с избранными святыми на полях, 1760-е годы.
4. Невьянская икона. Иоанн Предтеча Ангел Пустыни с житиями.
5. Икона «Святитель Николай Чудотворец». 1840-е гг. Музей «Невьянская икона».
6. Спас Нерукотворный, со святыми на полях. Малыганов Иван Анисимович (ок. 1760 - после 1840). Невьянск 80–90-е годы XVIII в. Дерево, ковчег, шпонки торцовые. Паволока, левкас, темпера, золочение. 44.5 х 38.5 х 2.8 см. Частное собрание, Екатеринбург, Россия. Реставрация: 1997 - Бызов О. И.

Ссылки:
Музей «Дом Невьянской иконы », г. Невьянск
Музей «Невьянская икона », г. Екатеринбург

Уральская историческая энциклопедия

Невьянская школа иконописи

сложилась в сер. XVIII в. у старообрядцев Ср. Ур. Первые мастера - старец Григорий (Г.Коскин), инок Гурий (Г.А.Перетрутов), отец Паисий (П.Ф.Заверткин) - работали в скитах и окрестностях Невьянска. Покровительство горнозаводчиков позволило создать мастерские в г. Навыки иконописания передавались из поколения в поколение. Расцвета школа достигла в конце XVIII - первой пол. XIX в., когда работали семьи Богатыревых, Чернобровиных, Анисимовых, неск. позднее - Филатовых, Романовых, Калашниковых и др.

Характерная особенность невьянской школы - синтез традиций допетровской Руси, ориентация на иконографию конца XVI-XVII в. Однако сказалось и влияние стилей Нового времени: барокко и классицизма. Невьянским иконам свойственны звучность и чистота цвета, письмо по золоту (в дорогих иконах), шир. использование техники "цвечения золота", одежды, прописанные зол. ассистом, роспись их крупными цветами, бутонами, травным орнаментом, сложные складки одежд. В нек-рых иконах использовался полимент (подкладочный слой красной охры). Иногда золото, накладываясь на слой листового серебра, приобретало холодную тональность. Особенно заметно новаторство невьянских мастеров в пейзаже, включавшем элементы реального изобр. ур. природы.

В личном письме просматриваются два типа ликов. Первый идет от иконописи сер. XVII в., к-рая была продолжением новгородских традиций: жесткий, графичный рис., резко очерченные нос, рот, подбородок, скулы, глаза с тяжелыми нижними веками, изогнутые брови, надбровные дуги, морщины на лбу, светлое охрение в белизну. Второй - отличается мягкой моделировкой по овалу, тонкостью, легкостью письма, оживлением темного лика то плотными, то прозрачными белильными движками.

Среди сюжетов и образов икон преобладают изображения Богородицы, тип "Умиление", выражающий все оттенки материнского чувства. Часто встречаются Владимирская и Федоровская Богородицы. Популярны Казанская - заступница и защитница перед Господом, "Всех скорбящих радость" с надписью: "Страждущим утешение, больным исцеление, нищим одеяние", "Нечаянная радость" и "Умягчение злых сердец" ("Семистрельница"). Иисус Христос изображался и как суровый судия, "Царь Царем", грозный Вседержитель, и как Спаситель, несущий любовь к ближнему, Мессия, пришедший к "труждающимся и обремененным". Среди наиб. почитаемых святых Николай-чудотворец, воспринимаемый как защитник и покровитель труда, Илья-пророк, обычно изображаемый в композиции "Огненное восхождение Ильи", Св. Георгий (наиб. распространена икона "Чудо Георгия о змие"), Александр Невский, почитавшийся как защитник з-дов от пожаров. В XIX в. популярен Пантелеймон-исцелитель. Многочисл. иконы, изображающие трех святителей - Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, а также моск. митрополитов Петра, Алексея и Ионы.

Во второй пол. XIX в. начался постепенный упадок Н.Ш.И., вызванный изменением экономического положения ур. з-дов, исчезновением богатых заказчиков и конкуренцией мон. и частных мастерских; к концу столетия в Невьянске осталось только три мастерских. Но отд. мастера работали вплоть до 20-х XX в. Произв. Н.Ш.И. хранятся в ГРМ, ЕМИИ, СОКМ, в муз. "Невьянская икона" в Екат.

Лит.: Дюлонг С. [Заметки по вопросу уральского иконописания...]. Екатеринбург, 1923. Голынец Г.В. К истории уральской иконописи XVIII-XIX вв.: Невьянская школа // Искусство, 1987. № 12; Голынец Г.В. Уральская икона // Сезоны: Хроника российской художественной жизни. М., 1995; Невьянская икона. Екатеринбург, 1997; Рунева Т.А., Колосницын В.И. Невьянская икона // Регион-Урал, 1997. № 6; Уральская икона. Екатеринбург, 1998; Уральская икона. Екатеринбург, 1998.

Рунева Т.А., Колосницын В.И.

• - Общее название учебных заведений, дающих полное среднее образование; наиболее распространенный, основной тип среднего учебного заведения. Официальное название - средняя общеобразовательная школа...

  Россия. Лингвострановедческий словарь

• - стилистическое направление рус. иконописи, сформировавшееся в последней трети XVI - первой четв. XVII в. и поощряемое заказами прикамских солепромышленников Строгановых...

  Уральская историческая энциклопедия

• - Schola. I. У греков...

  Реальный словарь классических древностей

• - первые школы возникли в странах Др. Востока. В этих странах при храмах существовали жреч. Ш. и Ш. писцов. В Др. Греции Ш. возникли ок. 6 в. до н.э. - для мальчиков и юношей свободнорожд...

  Древний мир. Энциклопедический словарь

• - См. направление...

  Словарь литературоведческих терминов

• - см. школа...
• - см. тайная...

  Китайская философия. Энциклопедический словарь

• - СУН -ИНЬ ШКОЛАФилос. школа сер. 4 в. до н.э., одно из влиятельных идейных течений в академии Цзися, созданное философами даос, толка Сун Цзянем и Инь Вэнем.В библиографич...

  Китайская философия. Энциклопедический словарь

• - Одна из восьми филос. школ, на к-рые, согласно свидетельству памятника "Хань Фэй-цзы", разделилось раннее конфуцианство после смерти Конфуция...

  Китайская философия. Энциклопедический словарь

• - ЧЭН - ЧЖУ ШКОЛА. Чэн - Чжу сюэ пай.Назв., объединяющее идейные течения последователей братьев Чэн - Чэн И и Чэн Хао, а также Чжу Си.придавшего учению доктринальную целостность и стройность...

  Китайская философия. Энциклопедический словарь

• - ".....

  Официальная терминология

• - "... - общеобразовательное учебное учреждение I - III ступеней с соответствующим профилем для детей, нуждающихся в длительном лечении.....

  Официальная терминология

• - "... - общеобразовательное учебное учреждение для детей, нуждающихся в коррекции физического и умственного развития.....

  Официальная терминология

• - ".....

  Официальная терминология

• - учрежден 19 марта 1901 г. Находится под непосредственным покровительством Государя...

  Энциклопедический словарь Брокгауза и Евфрона

• - Падуанская школа, живописная школа, сложившаяся в Падуе и сыгравшая значительную роль в становлении и развитии искусства Возрождения в Северной Италии...

  Большая Советская энциклопедия

"Невьянская школа иконописи" в книгах

Кусары, не школа младших авиаспециалистов, а школа будущих асов

Из книги Обречены на подвиг. Книга первая автора Григорьев Валерий Васильевич

Кусары, не школа младших авиаспециалистов, а школа будущих асов Но тогда все виделось в радужном свете. К тому же мы так и не успели по-настоящему оценить командира, которому фамилия, наверное, не досталась с потолка. Уже через пару дней нас с десятью такими же

Два мира в древнерусской иконописи Евгений Трубецкой

Из книги автора

Два мира в древнерусской иконописи Евгений Трубецкой I Совершившееся на наших глазах открытие иконы – одно из самых крупных и вместе с тем одно из самых парадоксальных событий новейшей истории русской культуры. Приходится говорить именно об открытии, так как до самого

15.02.06 Ульянов О.Г. «Окно в ноуменальное пространство»: обратная перспектива в иконописи и в эстетике О. ПАвла Флоренского»

Из книги Открытый научный семинар:Феномен человека в его эволюции и динамике. 2005-2011 автора Хоружий Сергей Сергеевич

15.02.06 Ульянов О.Г. «Окно в ноуменальное пространство»: обратная перспектива в иконописи и в эстетике О. ПАвла Флоренского» Генисаретский О.И.: Уважаемые коллеги, мы продолжаем регулярную работу нашего семинара. Олег Германович Ульянов прочтет свой доклад. Задача семинара

М. М. Красилин Статус поздней иконописи в контексте современного собирательства

Из книги Исследования в консервации культурного наследия. Выпуск 2 автора Коллектив авторов

М. М. Красилин Статус поздней иконописи в контексте современного собирательства Последние лет двадцать можно смело назвать временем возрождения широкого общественного интереса к поздней иконописи XVIII–XIX вв. в рамках отечественной истории искусства. Ранее

В. В. Баранов. Микроскопное обследование сохранности иконы «Троица Ветхозаветная» Андрея Рублева. К вопросу об особенностях технико-технологических исследований произведений иконописи

Из книги Исследования в консервации культурного наследия. Выпуск 3 автора Коллектив авторов

В. В. Баранов. Микроскопное обследование сохранности иконы «Троица Ветхозаветная» Андрея Рублева. К вопросу об особенностях технико-технологических исследований произведений иконописи Одним из важнейших достижений в области изучения памятников средневековой

Первая средняя образцовая показательная школа в Лесном - Фабрично-заводская школа № 173

автора

Первая средняя образцовая показательная школа в Лесном - Фабрично-заводская школа № 173 Современный адрес - Политехническая ул., 22, корп. 1. Фабрично-заводская школа № 173. Фото 1930-х годовЕще одна школа по проекту A.C. Никольского, Л.Ю. Гальперина, A.A. Заварзина и Н.Ф. Демкова

Школа им. КИМа (школа второй ступени в селе Смоленском)

Из книги Ленинградская утопия. Авангард в архитектуре Северной столицы автора Первушина Елена Владимировна

Школа им. КИМа (школа второй ступени в селе Смоленском) Современный адрес - ул. Ткачей, 9.Построена в 1927–1929 годах по проекту Г.А. Симонова. Располагалась в черте жилмассива на улице Ткачей.Есть предположение, что в проектировании школы участвовал Л.М. Хидекель - один из

Житомирська юнацька школа (Спільна військова школа)

Из книги Офіцерський корпус Армії УНР (1917-1921) кн. 2 автора Тинченко Ярослав Юрьевич

Житомирська юнацька школа (Спільна військова школа) Організація Житомирської юнацької школи почалася одразу після завершення боротьби зі Скоропадським як один із заходів Директорії з формування власного старшинського корпусу: поповнили його повстанці, що найбільше

Невьянская падающая башня

Из книги Чудеса света автора Пакалина Елена Николаевна

Невьянская падающая башня Таинственна и загадочна Русская земля! Сколько слов сказано в честь застывшей в поклоне Пизанской башни, а ведь в маленьком уральском городке Невьянске есть своя тайна, еще более интересная и необычная, – Невьянская падающая башня. Она была

автора

Образование См. также «Высшая школа», «Интеллигенты», «Школа» Образование – это то, что остается, когда мы уже забыли все, чему нас учили. Джордж Галифакс (XVII в.)* Образование – это то, что остается, когда все выученное забыто. Б. Ф. Скиннер (ХХ в.)* Образование – это знания,

Из книги Большая книга мудрости автора Душенко Константин Васильевич

Школа См. также «Высшая школа», «Учителя и ученики», «Экзамены» Школа – это место, где шлифуют булыжники и губят алмазы. Роберт Ингерсолл* Мы учимся всю жизнь, не считая десятка лет, проведенных в школе. Габриэль Лауб* Нынешний школьный аттестат удостоверяет только,

Из книги Сочинения русского периода. Проза. Литературная критика. Том 3 автора Гомолицкий Лев Николаевич

Выставка иконописи и Институт Кондакова В одном из последних номеров «Меча» была напечатана статья Д.В. Философова «О культуре, Дне Русской Культуры и некультурности» (№?16, от 21 сего апреля), в которой между прочим проводилась мысль: устройство выставки русских икон

Целительная сила иконописи

Из книги Психологические цветовые и рисуночные тесты для взрослых и детей автора Шевченко Маргарита Александровна

Целительная сила иконописи Огромным целительным действием обладают изображения ликов святых на иконах, но умению иконописи учатся годами. Кроме того, чтобы стать хорошим иконописцем, нужно обладать истинной духовностью и быть глубоко верующим человеком, а также

О РУССКОЙ ИКОНОПИСИ

Из книги Статьи автора Лесков Николай Семенович

Из книги Из чтений по Церковной Археологии и Литургике. Часть 1 автора Голубцов Александр Петрович

Из истории древнерусской иконописи