ПРЕЗИДИУМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ИНФОРМАЦИОННОЕ ПИСЬМО
от 17 февраля 2004 г. N 76
Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации обсудил Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение, и в соответствии со статьей 16 Федерального конституционного закона "Об арбитражных судах в Российской Федерации" информирует арбитражные суды о выработанных рекомендациях.
Председатель
Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации
В.Ф.ЯКОВЛЕВ

Приложение
ОБЗОР
ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ АРБИТРАЖНЫМИ
СУДАМИ ДЕЛ ОБ УСТАНОВЛЕНИИ ФАКТОВ, ИМЕЮЩИХ
ЮРИДИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ
1. Заявитель должен доказать, что факт, об установлении которого заявлено требование, порождает юридические последствия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, и отсутствует возможность получить или восстановить удостоверяющие факт документы.
Закрытое акционерное общество обратилось в арбитражный суд с заявлением об установлении факта изменения наименования места нахождения объектов недвижимости.
В обоснование необходимости установления названного факта заявитель сослался на несоответствие адреса места нахождения объектов недвижимости, обозначенного в плане приватизации предприятия, адресу этого же имущества, обозначенного в правоустанавливающих документах и технической документации. Заявитель полагал, что названные разночтения препятствуют ему в реализации недвижимого имущества.
Согласно части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Кодекс) каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований.
По делам особого производства заявитель обязан представить доказательства того, что:
- в силу закона факт, об установлении которого заявлено требование, порождает юридические последствия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности (пункт 2 части 1 статьи 220 Кодекса);
- у заявителя отсутствует возможность получить или восстановить надлежащие документы, удостоверяющие этот факт (часть 1 статьи 219 Кодекса).
Суду при рассмотрении заявления необходимо установить:
- не связывается ли установление факта с последующим разрешением спора о праве, подведомственного арбитражному суду (часть 3 статьи 217, часть 4 статьи 221 Кодекса);
- не предусмотрен ли законодательством иной внесудебный порядок установления соответствующих фактов (часть 1 статьи 219 Кодекса).
Рассмотрев данное заявление и оценив представленные доказательства, арбитражный суд пришел к выводу, что заявитель не представил доказательств отсутствия у него другой возможности получить документы, удостоверяющие факт изменения наименования места нахождения объектов недвижимости. Как установил суд, изменение наименования улиц города подтверждается актом местной администрации.
Поскольку заявителем не была доказана обоснованность его требования, суд правомерно отказал в удовлетворении заявления.
2. Заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, подлежит оставлению без рассмотрения, если требование возникло из спора о праве; такое требование может быть рассмотрено в общем порядке.
Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с заявлением об установлении факта неправомерного отказа в отводе земельного участка в постоянное (бессрочное) пользование.
Привлеченные к участию в деле в качестве заинтересованных лиц администрация района, комитет по земельной реформе, главное управление архитектуры и градостроительства ссылались на нарушение заявителем требований земельного законодательства.
В силу части 3 статьи 148, части 3 статьи 217 Кодекса арбитражный суд оставляет заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, без рассмотрения, если при его рассмотрении выясняется, что возник спор о праве.
Рассмотрев заявление и выслушав представителей заинтересованных лиц, суд пришел к правильному выводу о том, что между указанными лицами возник спор о праве, который не подлежит рассмотрению в порядке, установленном для разбирательства дел об установлении фактов, имеющих юридическое значение (далее - порядок особого производства).
С учетом этого суд обоснованно оставил без рассмотрения заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, руководствуясь частью 3 статьи 217 Кодекса.
В другом случае конкурсный управляющий акционерного общества обратился в арбитражный суд с заявлением об установлении факта, имеющего юридическое значение.
Заявитель требовал признать недействительной передачу дебиторской и кредиторской задолженности от акционерного общества иному юридическому лицу (обществу с ограниченной ответственностью), оформленную протоколом заседания совета директоров акционерного общества. В качестве основания признания недействительной передачи задолженности заявитель называл несоответствие решения совета директоров статье 65 Федерального закона "Об акционерных обществах".
Арбитражный суд правомерно оставил данное заявление без рассмотрения в соответствии с частью 3 статьи 148, частью 3 статьи 217 Кодекса, указав, что требование о признании недействительным решения органа юридического лица не могло быть рассмотрено в порядке особого производства. Поскольку выяснилось, что возник спор о праве, заявление подлежит рассмотрению в порядке искового производства.
3. Если при рассмотрении заявления об установлении факта, имеющего юридическое значение, заинтересованными лицами заявлены возражения относительно достоверности обстоятельств, обосновывающих факт, суд рассматривает по существу возражения относительно достоверности обстоятельств, обосновывающих устанавливаемый факт.
Индивидуальный предприниматель обратился в арбитражный суд с требованием об установлении факта принадлежности ему свидетельства о государственной регистрации в качестве предпринимателя, осуществляющего свою деятельность без образования юридического лица, на основании пункта 4 части 2 статьи 218 Кодекса.
По мнению предпринимателя, имя, указанное в свидетельстве, не совпадает с его именем, указанным в паспорте. Это мешает ему в осуществлении предпринимательской деятельности.
В качестве доказательств арбитражный суд исследовал документы, представленные отделом государственной регистрации юридических лиц администрации района и инспекцией Министерства Российской Федерации по налогам и сборам по этому району (часть 2 статьи 221 Кодекса).
Согласно документам с заявлением о регистрации обращался гражданин, фамилия и отчество, а также адрес проживания которого совпадают с фамилией, отчеством и адресом проживания заявителя по данному делу. Вместе с тем имя и паспортные данные обратившегося в отдел государственной регистрации лица не совпадали с паспортными данными заявителя. Те же обстоятельства указаны и налоговым органом.
Оценив доводы заявителя и представленные названными выше лицами доказательства, суд сделал вывод о возникновении спора о праве и, сославшись на часть 3 статьи 148, часть 3 статьи 217 Кодекса, оставил заявление без рассмотрения.
Заявитель обжаловал вынесенное определение.
Суд апелляционной инстанции определение отменил со ссылкой на отсутствие в данном деле спора о праве.
Суд направил запрос в паспортный стол дирекции единого заказчика по месту жительства заявителя. Из представленной паспортным столом справки следовало, что по названному адресу проживают два брата, имеющие одну фамилию, одно отчество и одну дату рождения.
Рассмотрев указанные обстоятельства в совокупности, арбитражный суд отказал в удовлетворении заявления по мотиву недоказанности заявителем принадлежности ему правоустанавливающего документа.
4. Заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, может быть принято к производству арбитражного суда, если оно отвечает требованиям, предъявляемым к его форме и содержанию.
Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с заявлением об установлении факта государственной регистрации общества в конкретном городе.
В заявлении был приведен факт, об установлении которого ходатайствовал заявитель, приложены доказательства, подтверждающие наличие данного факта и невозможность получения заявителем надлежащих документов.
Однако заявитель не обосновал необходимость (цель) установления данного факта и не назвал норму закона, согласно которой данный факт порождает юридические последствия.
Заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, должно соответствовать требованиям, изложенным в части 1, пунктах 1, 2, 10 части 2 статьи 125 Кодекса. Кроме того, согласно части 1 статьи 220 Кодекса в заявлении об установлении факта, имеющего юридическое значение, в обязательном порядке должны быть указаны:
1) факт, об установлении которого ходатайствует заявитель;
2) норма закона, согласно которой данный факт порождает юридические последствия в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности;
3) обоснование необходимости установления данного факта;
4) доказательства, подтверждающие невозможность получения заявителем надлежащих доказательств или восстановления утраченных документов.
Несоблюдение требований, предъявляемых к форме и содержанию заявления статьями 125, 126, 220 Кодекса, влечет за собой оставление без движения заявления об установлении факта, имеющего юридическое значение (статья 128 Кодекса). В случае неустранения обстоятельств, послуживших основанием для оставления данного заявления без движения, в срок, установленный арбитражным судом, заявление возвращается заявителю на основании пункта 4 части 1 статьи 129 Кодекса.
Установив при рассмотрении вопроса о принятии заявления к производству, что оно подано с нарушением требований, предъявляемых к его содержанию, арбитражный суд правомерно оставил заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение, без движения (статья 128 Кодекса).
Неустранение обстоятельств, послуживших основанием для оставления заявления без движения, в срок, установленный арбитражным судом, повлекло возвращение данного заявления на основании пункта 4 части 1 статьи 129 Кодекса.
5. Заявление об установлении наличия или отсутствия права (права собственности, права из обязательства и др.) не подлежит рассмотрению в порядке особого производства.
Потребительское общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании права собственности на здание магазина, оформленное как заявление об установлении факта, имеющего юридическое значение. Местная администрация и облпотребсоюз возражений не заявили.
Арбитражный суд пришел к обоснованному выводу о том, что потребительское общество подало заявление, содержащее не требование об установлении юридического факта, а требование о признании права, которое не подлежит рассмотрению в порядке особого производства. Такое требование может быть заявлено только путем предъявления иска и должно рассматриваться в порядке искового производства.
С учетом этого арбитражный суд правомерно оставил заявление без рассмотрения в соответствии с частью 3 статьи 148 Кодекса.
В другом случае государственное унитарное предприятие обратилось в арбитражный суд с заявлением об установлении факта владения земельным участком на праве хозяйственного ведения.
Впоследствии заявитель изменил предмет требования, указав на необходимость установления права постоянного (бессрочного) пользования данным земельным участком.
Рассмотрев заявление, арбитражный суд первой инстанции, ссылаясь на отсутствие возражений со стороны иных лиц, удовлетворил заявление и признал за заявителем право бессрочного (постоянного) пользования земельным участком.
При разбирательстве дела в суде апелляционной инстанции арбитражный суд указал, что в порядке особого производства не может быть установлено наличие права у конкретного лица. Поскольку заявитель ходатайствовал об установлении права, а не факта, имеющего значение для возникновения, изменения или прекращения такого правоотношения, арбитражный суд, руководствуясь пунктом 3 статьи 148 Кодекса, обоснованно оставил заявление без рассмотрения.
По другому делу общество с ограниченной ответственностью обратилось с заявлением об установлении факта аренды земельного участка с октября 1998 года.
Как обоснованно расценил суд, заявление, по существу, представляло собой требование о признании наличия арендных правоотношений между заявителем и комитетом по земельным ресурсам и землеустройству, поэтому у суда не имелось оснований для рассмотрения данного требования по существу в порядке особого производства.
Таким образом, арбитражный суд правомерно оставил заявление без рассмотрения в соответствии с частью 3 статьи 148 Кодекса.
6. Заявление об установлении факта исполнения определенным лицом обязанности не подлежит рассмотрению в порядке особого производства.
Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с требованием об установлении факта уплаты в федеральный бюджет налога на добавленную стоимость.
Заявление мотивировано тем, что общество направило в коммерческий банк платежное поручение на уплату названного налога, однако денежные средства в бюджет не поступили по причине отсутствия средств на корреспондентском счете обслуживающего банка.
Инспекция Министерства Российской Федерации по налогам и сборам отказалась учесть данный платеж в счет уплаты налога.
Суд признал, что у заявителя имелся необходимый денежный остаток на расчетном счете, платежные поручения на перечисление средств в бюджет не отзывались, банком они в адрес заявителя не возвращались, первоочередные требования к расчетным счетам общества отсутствовали. С учетом изложенного суд удовлетворил требование, признав исполненной налоговую обязанность.
Инспекция Министерства Российской Федерации по налогам и сборам обжаловала вынесенное решение.
Отменяя решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции сослался на следующее.
Обязанность по уплате налогов и сборов является публичной обязанностью налогоплательщика, каждое лицо должно уплачивать законно установленные налоги и сборы (статьи 2, 3 Налогового кодекса Российской Федерации).
В том случае, если между сторонами правоотношения возникли разногласия в отношении исполнения обязанности одной из сторон данного правоотношения, то такие разногласия следует рассматривать как спор о праве. В данном случае спор о праве возник между налоговым органом и налогоплательщиком по поводу исполнения последним налоговой обязанности.
Следовательно, факт исполнения обязанности одной из сторон правоотношения не подлежит установлению в арбитражном суде в порядке особого производства.
С учетом этого суд апелляционной инстанции правомерно оставил заявление без рассмотрения в соответствии с частью 3 статьи 148 Кодекса.
7. Факт принадлежности имущества заявителю на праве собственности не может устанавливаться в порядке особого производства.
В арбитражный суд с заявлением об установлении факта принадлежности на праве собственности отдельно стоящего здания дома культуры обратилось акционерное общество, созданное в процессе приватизации в 1992 году.
Заявитель сообщил, что названный объект был им приватизирован, однако пообъектный перечень имущества, вошедшего в уставный капитал акционерного общества, не составлялся. Вместе с тем упомянутое имущество числилось на балансе заявителя до сделки приватизации, заявитель является плательщиком земельного налога на земельный участок под указанным нежилым зданием, в реестрах государственной (муниципальной) собственности данное здание не числится.
Оценив доводы заявителя и представленные им доказательства, суд установил факт принадлежности здания дома культуры на праве собственности заявителю.
Отменяя решение суда первой инстанции, суд кассационной инстанции обоснованно указал, что принадлежность строения на праве собственности не может быть установлена в порядке особого производства. Тем не менее заявитель не лишен права обратиться с требованием о признании права собственности на упомянутое имущество в порядке искового или упрощенного производства.
8. Отказ регистрирующего органа в регистрации права собственности на недвижимое имущество или сделки с ним не является основанием для признания этого права в порядке особого производства.
Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с требованием об установлении факта принадлежности продавцу на праве собственности предприятия как имущественного комплекса, факта заключения продавцом и заявителем (покупателем) договора купли-продажи данного предприятия, факта владения заявителем упомянутым имуществом на законных основаниях.
В заявлении акционерное общество указало, что упомянутый имущественный комплекс был приобретен им у лица, являвшегося собственником данного имущества, впоследствии ликвидированного. Последнее обстоятельство послужило основанием для отказа органа государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним в регистрации сделки купли-продажи, что существенно ограничивает права заявителя как собственника данного имущества.
Оценив все представленные по делу доказательства, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии у заявителя всех необходимых документов на указанное имущество, о правомерности владения заявителем означенным имущественным комплексом и с учетом этого удовлетворил заявленное требование.
На вынесенное решение регистрирующим органом была подана кассационная жалоба. По результатам ее рассмотрения суд кассационной инстанции отменил решение суда первой инстанции и оставил заявление без рассмотрения, поскольку отказ регистрирующего органа в государственной регистрации права на имущество не служит основанием для признания этого права в порядке особого производства. В данном случае заявитель не лишен права обратиться в суд с соответствующим иском.
9. Заявление с требованием дать правовую оценку поведению лица не подлежит рассмотрению в порядке особого производства.
Индивидуальный предприниматель обратился в арбитражный суд с заявлением о признании его добросовестным векселедателем как факта, имеющего юридическое значение.
Рассматривая названное требование, арбитражный суд пришел к выводу, что арбитражное процессуальное законодательство специально не предусматривает возможности в порядке особого производства давать правовую оценку поведению лица и признавать его, например, добросовестным векселедателем, титульным владельцем, законным пользователем, добросовестным налогоплательщиком и т.д.
Правовая оценка действий (бездействия) лица может быть дана арбитражным судом при рассмотрении дела наряду с иными обстоятельствами, необходимыми для его разрешения, но не в самостоятельном порядке. Суд признал, что заявленное требование может рассматриваться в рамках искового производства наряду с оценкой иных обстоятельств по делу, и правомерно прекратил производство по делу, поскольку указанное заявление не подлежит рассмотрению в арбитражном суде (пункт 1 части 1 статьи 150 Кодекса).
10. Юридическая характеристика вида имущества не является фактом, влекущим возникновение, изменение и прекращение прав лиц в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.
Общество с ограниченной ответственностью заявило в арбитражный суд требование об признании павильона недвижимым имуществом с целью государственной регистрации права собственности на него.
Органом технического учета (БТИ) были представлены документы, подтверждающие, что указанное строение является временным, а не капитальным, то есть не является недвижимым имуществом.
Понятие недвижимости, права на которое подлежат государственной регистрации, дано в статье 1 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" и основано на характеристике естественных свойств объекта, находящих свое отражение в технической информации БТИ.
Суд пришел к выводу, что в данном деле заявлено требование о юридической характеристике вида имущества, которая сама по себе не порождает возникновение каких-либо правоотношений и не является самостоятельным основанием для государственной регистрации права собственности. Несогласие заявителя с характеристикой объекта может быть урегулировано иным способом.
Поскольку юридическая характеристика вида имущества в силу статьи 30 Кодекса не является фактом, имеющим юридическое значение для возникновения, изменения и прекращения прав организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, и не подлежит установлению в арбитражном суде в порядке особого производства, суд обоснованно прекратил производство по делу (пункт 1 части 1 статьи 150 Кодекса).
11. Заявление о признании договора заключенным либо незаключенным не подлежит рассмотрению в порядке особого производства.
Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании незаключенным договора строительного подряда как юридического факта.
В обоснование своих требований заявитель (подрядчик) сослался на отсутствие при согласовании условий договора между ним и обществом с ограниченной ответственностью соглашения в отношении сроков строительства. Данное обстоятельство, по мнению заявителя, не позволяет считать правоотношение по договору строительного подряда возникшим, поскольку срок является существенным условием данного договора (статьи 432, 740 Гражданского кодекса Российской Федерации). С целью предвосхитить вероятные разногласия с упомянутым обществом с ограниченной ответственностью заявитель обратился с настоящим требованием.
В силу статьи 30 Кодекса арбитражные суды рассматривают в порядке особого производства дела об установлении фактов, имеющих юридическое значение для возникновения, изменения и прекращения прав организаций и граждан в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности.
По результатам рассмотрения заявления арбитражный суд пришел к правильному выводу о наличии в данном случае требования, связанного со спором о праве и затрагивающего права третьего лица - другой стороны договора (часть 3 статьи 221 Кодекса). С учетом этого суд прекратил производство по делу согласно пункту 1 части 1 статьи 150 Кодекса.

Система Консультант Плюс: Версия Проф

Примечание к документу

Название документа

Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 N 146

<Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с применением к банкам административной ответственности за нарушение законодательства о защите прав потребителей>

ПРЕЗИДИУМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ИНФОРМАЦИОННОЕ ПИСЬМО

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с применением к банкам административной ответственности за нарушение законодательства о защите прав потребителей при заключении кредитных договоров, и в соответствии со статьей 16 Федерального конституционного закона "Об арбитражных судах в Российской Федерации" информирует арбитражные суды о выработанных рекомендациях.

Председатель

Высшего Арбитражного Суда

Российской Федерации

А.А.ИВАНОВ

Приложение

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ

ПО НЕКОТОРЫМ ВОПРОСАМ, СВЯЗАННЫМ С ПРИМЕНЕНИЕМ

К БАНКАМ АДМИНИСТРАТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА НАРУШЕНИЕ

ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О ЗАЩИТЕ ПРАВ ПОТРЕБИТЕЛЕЙ ПРИ ЗАКЛЮЧЕНИИ

КРЕДИТНЫХ ДОГОВОРОВ

1. Включение в кредитный договор условия о том, что в случае нарушения обязательств по возврату очередной части кредита банк имеет право потребовать досрочного возврата выданного кредита, не противоречит части 4 статьи 29 Федерального закона "О банках и банковской деятельности".

Банк обратился в арбитражный суд (далее - суд) с заявлением о признании недействительным постановления органа по надзору в сфере защиты прав потребителей (далее - орган Роспотребнадзора) о привлечении банка к административной ответственности, предусмотренной частью 2 статьи 14.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ), за включение в договор условия, ущемляющего установленные законом права потребителей.

Суд первой инстанции установил, что банк был привлечен к административной ответственности за включение в кредитные договоры, заключенные с гражданами, условия о праве банка потребовать досрочного исполнения обязательства по возврату кредита в случае, если заемщиком будет допущена просрочка по возврату очередной части кредита и уплате процентов за пользование кредитом.

Суд удовлетворил заявленное требование, указав, что данное право банка предусмотрено положениями статьи 811 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ, Кодекс), поэтому включение в договор названного условия не противоречит закону и не может нарушать прав потребителей.

Суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменил, в удовлетворении заявления банка отказал, полагая, что Федерального закона от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности" (далее - Закон о банках) устанавливает специальные требования к содержанию условий кредитных договоров, заключаемых кредитными организациями с гражданами. В частности, в соответствии с частью 4 названной статьи по кредитному договору, заключенному с заемщиком-гражданином, кредитная организация не может в одностороннем порядке сократить срок действия этого договора. По мнению суда апелляционной инстанции, спорное условие кредитного договора предоставляет банку возможность предъявить требование о возврате кредита не в срок, установленный договором, а ранее этого срока, что не допускается положениями указанной статьи Закона о банках.

Суд кассационной инстанции постановление суда апелляционной инстанции отменил и оставил в силе решение суда первой инстанции, сославшись при этом на следующее.

Предоставленные документы включены в Системы КонсультантПлюс

Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 20.12.2005 N 97

Документ просмотрен 401 раз

ПРЕЗИДИУМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ИНФОРМАЦИОННОЕ ПИСЬМО

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации обсудил Обзор практики рассмотрения арбитражными судами споров, связанных с заключением, утверждением и расторжением мировых соглашений в делах о несостоятельности (банкротстве), и в соответствии со статьей 16 Федерального конституционного закона Об арбитражных судах в Российской Федерации информирует арбитражные суды о выработанных рекомендациях.

Председатель

Высшего Арбитражного Суда

Российской Федерации

А.А.ИВАНОВ

Приложение

ОБЗОР

ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ АРБИТРАЖНЫМИ СУДАМИ

СПОРОВ, СВЯЗАННЫХ С ЗАКЛЮЧЕНИЕМ, УТВЕРЖДЕНИЕМ

И РАСТОРЖЕНИЕМ МИРОВЫХ СОГЛАШЕНИЙ В ДЕЛАХ

О НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВЕ)

1. Мировое соглашение может распространяться только на кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов на дату проведения собрания кредиторов.

Определением арбитражного суда утверждено мировое соглашение в деле о банкротстве. В мировом соглашении указано, что его действие распространяется на все обязательства должника перед кредиторами, возникшие до даты введения в отношении должника процедуры банкротства - конкурсного производства.

Кредитор, не обращавшийся с требованием о включении его в реестр требований кредиторов, обжаловал определение об утверждении мирового соглашения в суд кассационной инстанции, полагая, что мировое соглашение нарушает его права и законные интересы, поскольку он не принимал участия в его заключении.

Кассационная жалоба данного кредитора, не являющегося лицом, участвующим в деле о банкротстве должника, принята судом к рассмотрению, так как на основании статьи 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) лица, не участвовавшие в деле, о правах и об обязанностях которых арбитражный суд принял судебный акт, вправе обжаловать этот судебный акт. Такие лица пользуются правами и несут обязанности лиц, участвующих в деле.

Суд кассационной инстанции отменил определение суда первой инстанции и отказал в утверждении мирового соглашения, указав, что в силу пункта 4 статьи 154 Федерального закона О несостоятельности (банкротстве) (далее - Закон о банкротстве, Закон) мировое соглашение распространяется только на кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов на дату проведения собрания кредиторов, принявшего решение о заключении мирового соглашения. Поскольку податель жалобы не обращался с заявлением об установлении его требований в деле о банкротстве, он не приобрел статуса конкурсного кредитора на момент проведения собрания кредиторов, принявшего решение о заключении мирового соглашения. Это означает, что на него условия мирового соглашения не должны распространяться в силу прямого указания Закона. Таким образом, утверждение судом мирового соглашения, содержащего условие о распространении его действия на все обязательства должника перед кредиторами, которые возникли до даты введения в отношении должника конкурсного производства, нарушает требования Закона.

2. Если после утверждения мирового соглашения выясняется, что требования одного из кредиторов, голосовавших за заключение мирового соглашения, необоснованны, это не влияет на юридическую силу решения собрания кредиторов при условии, что голосование данного кредитора не могло повлиять на принятие решения.

Определением арбитражного суда утверждено мировое соглашение в деле о банкротстве. К мировому соглашению прилагался реестр кредиторов должника с указанием сумм задолженности перед каждым кредитором.

После прекращения производства по делу о банкротстве в связи с утверждением мирового соглашения по данному делу было пересмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам решение суда по другому делу, которым была взыскана задолженность должника перед одним из кредиторов, кредитору в иске отказано.

Другой кредитор, который голосовал против утверждения мирового соглашения, обратился с жалобой на определение об утверждении мирового соглашения, полагая следующее. Поскольку выяснилось, что первый кредитор не имел требований к должнику, но голосовал на собрании кредиторов за утверждение мирового соглашения, решение собрания кредиторов нельзя признать легитимным.

Суд отказал в удовлетворении кассационной жалобы, так как голосование кредитора, чьи требования впоследствии оказались необоснованными, не могло повлиять на принятие решения участниками собрания кредиторов. Последствием отпадения требований одного из кредиторов стало отсутствие у него права требования платежа в свою пользу согласно условиям мирового соглашения.

3. Заключение мирового соглашения, предусмотренного Законом о банкротстве, допускается на любой стадии дела о банкротстве, но не ранее проведения первого собрания кредиторов.

Арбитражный суд спустя месяц после введения процедуры наблюдения утвердил мировое соглашение по делу о банкротстве, в котором участвовали два лица - должник и кредитор, обратившийся с заявлением о признании должника банкротом, и прекратил производство по делу. При этом суд сослался на пункт 1 статьи 150 Закона о банкротстве, согласно которому должник, его конкурсные кредиторы и уполномоченные органы вправе заключить мировое соглашение на любой стадии рассмотрения арбитражным судом дела о банкротстве.

Лицо, обладавшее правом требования к должнику, подтвержденным исполнительным листом, обратилось в суд кассационной инстанции с жалобой на определение об утверждении мирового соглашения со ссылкой на следующее. Условиями мирового соглашения нарушены его права (абзац четвертый пункта 2 статьи 160 Закона о банкротстве), поскольку оно не знало о возбуждении дела о банкротстве и по этой причине не предъявило должнику свои требования. Если бы его требования были предъявлены и установлены до заключения мирового соглашения, лицо обладало бы большим числом голосов на собрании кредиторов и не проголосовало бы за мировое соглашение с теми условиями, на которых оно было заключено.

Суд кассационной инстанции констатировал неправильное применение судом первой инстанции норм материального права, так как правило пункта 1 статьи 150 Закона о банкротстве должно толковаться системно с учетом иных положений Закона. Согласно пункту 2 статьи 150 Закона о банкротстве решение о заключении мирового соглашения со стороны конкурсных кредиторов и уполномоченных органов принимается собранием кредиторов. Для проведения собрания кредиторов необходимо соблюсти предусмотренный порядок оповещения кредиторов должника. Таким образом, решение о заключении мирового соглашения может быть принято кредиторами не ранее чем в процедуре наблюдения на первом собрании кредиторов, относительно которого статьями 71 - 74 Закона о банкротстве установлен специальный порядок.

4. Решение о заключении мирового соглашения принимается большинством голосов не от числа присутствующих на собрании кредиторов, а от общего числа голосов конкурсных кредиторов и уполномоченных органов в соответствии с реестром требований кредиторов.

Конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением об утверждении мирового соглашения. Судом установлено, что за заключение мирового соглашения проголосовало 52,72 процента голосов присутствующих кредиторов. Вместе с тем на собрании присутствовало лишь 89,05 процента голосов кредиторов от общего числа голосов в соответствии с реестром требований кредиторов на момент проведения собрания. Таким образом, за утверждение мирового соглашения проголосовало менее 50 процентов от общего числа голосов кредиторов.

В отличие от иных решений, которые принимаются собранием кредиторов большинством голосов от числа присутствующих, решение о заключении мирового соглашения в силу абзаца двенадцатого пункта 2 статьи 15 и пункта 2 статьи 150 Закона о банкротстве принимается большинством голосов от общего числа голосов конкурсных кредиторов и уполномоченных органов в соответствии с реестром требований кредиторов.

На этом основании арбитражный суд отказал в утверждении мирового соглашения, руководствуясь абзацем вторым пункта 2 статьи 160 Закона о банкротстве.

5. Если все требования кредиторов, включенные в реестр, погашены в полном объеме до решения вопроса об утверждении мирового соглашения, арбитражный суд отказывает в утверждении мирового соглашения и прекращает производство по делу о банкротстве на основании абзаца седьмого пункта 1 статьи 57 Закона о банкротстве.

Конкурсный управляющий 18.11.2003 обратился в арбитражный суд с заявлением об утверждении мирового соглашения и прекращении производства по делу о банкротстве на основании абзаца четвертого пункта 1 статьи 57 Закона о банкротстве. По условиям мирового соглашения третье лицо обязалось погасить задолженность перед конкурсными кредиторами до 30.10.2003 и произвело расчеты в установленный срок. К моменту рассмотрения вопроса об утверждении мирового соглашения требования всех кредиторов были погашены.

Арбитражный суд вынес определение об отказе в утверждении мирового соглашения, так как при заключении мирового соглашения предполагается, что удовлетворение требований кредиторов будет происходить после прекращения производства по делу о банкротстве. Поскольку на момент рассмотрения заявления об утверждении мирового соглашения требования всех кредиторов были погашены и соответствующие доказательства представлены суду, по ходатайству конкурсного управляющего производство по делу о банкротстве судом прекращено на основании абзаца седьмого пункта 1 статьи 57 Закона о банкротстве.

До момента утверждения мирового соглашения погашение требований кредиторов осуществляется в порядке, установленном для соответствующей процедуры банкротства, в которой проводится собрание кредиторов, решающее заключить мировое соглашение.

6. Суд не вправе изменять содержание мирового соглашения, принятого на собрании кредиторов и представленного в суд для утверждения.

С заявлением об утверждении мирового соглашения в арбитражный суд обратился руководитель должника. По условиям мирового соглашения, за которое проголосовали 77,7 процента голосов кредиторов (все участники собрания кредиторов), расчеты с кредиторами производятся путем передачи им должником по безоборотному индоссаменту векселей третьего лица (векселедателя).

К заседанию суда представлены возражения одним из кредиторов, не участвовавших в собрании кредиторов, принявшем решение о заключении мирового соглашения. Кредитор полагал: векселя третьего лица передаются кредиторам в качестве отступного, однако на основании абзаца второго пункта 1 статьи 156 Закона о банкротстве получение вместо денежного долга иного имущества в порядке отступного допускается только с согласия соответствующего кредитора; поскольку он не давал согласия на получение векселей третьего лица вместо причитающегося ему денежного платежа, мировое соглашение утверждению судом не подлежит.

Суд согласился с доводами кредитора, заявившего возражения, и признал, что условие о предоставлении всем кредиторам отступного является ничтожным в отношении кредиторов, не давших на него согласия. Тем не менее суд утвердил мировое соглашение, постановив изменить его содержание и распространить условие о передаче векселей в счет долга только на кредиторов, проголосовавших за это условие на собрании кредиторов.

По жалобе одного из кредиторов суд кассационной инстанции отменил определение об утверждении мирового соглашения на измененных условиях, поскольку законодательство не допускает вмешательства суда в формулирование условий мирового соглашения в деле о банкротстве. Постановлением отказано в утверждении мирового соглашения на основании абзаца пятого пункта 2 статьи 160 Закона о банкротстве в связи с допущенными нарушениями Закона о банкротстве.

7. Не подлежат утверждению мировые соглашения, содержащие неясные выражения или создающие неопределенность в отношении объема обязательств должника или сроков их исполнения.

В арбитражный суд обратился внешний управляющий с заявлением об утверждении мирового соглашения в деле о банкротстве. Кредитор, голосовавший против заключения мирового соглашения, возражал и против его утверждения, полагая, что оно содержит неопределенные формулировки, которые могут служить препятствием для его исполнения.

Суд отказал в утверждении мирового соглашения, поскольку использованная в мировом соглашении фраза должник может погасить задолженность путем уступки прав требования, отпуском готовой продукции, сырья и товарно-материальных ценностей содержит предположительные варианты погашения кредиторской задолженности относительно неопределенных кредиторов. Такая нечеткая формулировка не позволяет проконтролировать условия удовлетворения требований кредиторов в неденежной форме по сравнению с иными кредиторами. По смыслу пункта 1 статьи 156 Закона о банкротстве и части 2 статьи 140 АПК РФ, для того чтобы соглашение считалось заключенным, условия мирового соглашения должны быть ясными и определенными.

В ином деле по условиям мирового соглашения трем кредиторам задолженность погашалась по 4 процента долга ежемесячно любыми продуктами из магазина и по ценам должника. Суд признал, что мировое соглашение должно быть достаточно определенным, в том числе содержать сведения о предмете исполнения. Упомянутое условие ввиду его полной неопределенности не может входить в содержание мирового соглашения, утверждаемого судом.

По другому делу согласно условиям мирового соглашения должник принимал на себя обязательство уплатить одному из кредиторов определенную сумму в течение месяца с момента получения дебиторской задолженности от иного лица. Суд отказал в утверждении мирового соглашения, поскольку обязанность должника была поставлена под условие, относительно которого неизвестно, наступит оно или нет.

Кроме того, в этом деле уполномоченный орган проголосовал за мировое соглашение, в силу которого должник освобождался от всех санкций, а также процентов, начисляемых на основании пункта 2 статьи 95 и пункта 2 статьи 156 Закона о банкротстве. При этом в числе заключительных условий мирового соглашения содержалась оговорка о том, что указанные освобождения имеют силу для уполномоченного органа в той мере, в которой эти действия применительно к правомочиям уполномоченных органов и существу прекращаемых обязательств не противоречат действующему законодательству Российской Федерации. Ввиду данной оговорки возникала неопределенность, недопустимая в мировом соглашении и позволяющая по-разному толковать его условия.

8. В мировое соглашение допускается включать условия не только о переводе долга и возложении исполнения на третье лицо, но и о вступлении третьего лица в обязательство должника в качестве солидарного или субсидиарного должника.

Конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением об утверждении мирового соглашения. В мировом соглашении участвовало третье лицо, которое принимало на себя обязательство по погашению задолженности должника перед кредиторами. В качестве обеспечения исполнения устанавливалась неустойка. По условиям мирового соглашения должник не выбывает из обязательства и его обязанности перед кредиторами сохраняются.

Представитель учредителей должника возражал против заключения мирового соглашения на таких условиях. По его мнению, действующим законодательством не предусматривается возможности вступления третьего лица в обязательство наряду с должником, а возможен только перевод долга с заменой должника на третье лицо либо возложение исполнения обязательств должника на третье лицо на основании пункта 1 статьи 313 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). Однако в последнем случае не возникает обязательств третьего лица перед кредиторами должника.

Суд утвердил мировое соглашение, указав на то, что законодательство не определяет, в каком качестве третье лицо может участвовать в мировом соглашении, поэтому оно может принимать на себя любые обязательства в соответствии с условиями мирового соглашения. В данном случае перед кредиторами становятся обязанными два лица - должник и третье лицо, участвующее в мировом соглашении.

9. Условия о порядке погашения задолженности должника перед арбитражным управляющим по выплате ему вознаграждения могут включаться в мировое соглашение только с согласия управляющего.

Определением арбитражного суда утверждено мировое соглашение в деле о банкротстве. По условиям мирового соглашения и в соответствии с абзацем вторым пункта 1 статьи 59 Закона о банкротстве половина задолженности по выплате вознаграждения временного управляющего выплачивается должником в течение года ежемесячно равными частями, а другая половина - одним из конкурсных кредиторов в течение шести месяцев с даты утверждения мирового соглашения.

На это определение арбитражным управляющим подана кассационная жалоба, в которой он указал, что в соответствии с пунктом 3 статьи 151 Закона о банкротстве не принимал участия в заключении мирового соглашения, поэтому условия мирового соглашения на него распространяться не могут. Кроме того, в результате заключения мирового соглашения состоялся перевод долга (в части половины задолженности должника) на третье лицо, с чем он не согласен. В силу пункта 1 статьи 391 ГК РФ перевод должником своего долга на другое лицо допускается лишь с согласия кредитора, следовательно, данное мировое соглашение нарушает положения законодательства и не подлежит утверждению судом.

Суд кассационной инстанции согласился с доводами заявителя и отменил определение суда первой инстанции.

10. Мировое соглашение может быть утверждено судом и в случае, если у должника осталась не погашенная перед кредиторами задолженность по текущим платежам. При этом судом проверяется, не будут ли нарушены права и законные интересы указанных кредиторов условиями мирового соглашения.

Руководитель должника обратился в арбитражный суд с заявлением об утверждении мирового соглашения, за которое единогласно проголосовали все кредиторы.

Кредитор по текущим платежам представил к заседанию суда по вопросу об утверждении мирового соглашения свои возражения, мотивируя их тем, что мировое соглашение может быть утверждено только при условии погашения задолженности по текущим платежам (помимо текущей задолженности перед этим кредитором у должника имелась иная текущая задолженность). Кроме того, по его мнению, после исполнения условий мирового соглашения все имущество должника окажется распределенным среди конкурсных кредиторов и уполномоченных органов и обязательства перед ним не будут исполнены.

Один из конкурсных кредиторов указал, что кредитор по текущим обязательствам не является лицом, участвующим в деле о банкротстве, а поэтому его возражения не подлежат рассмотрению судом.

Суд счел кредиторов по текущим платежам заинтересованными лицами, имеющими право возражать против утверждения мирового соглашения. Более того, на основании пункта 2 статьи 160 Закона о банкротстве суд проверяет, не будут ли в результате заключения мирового соглашения нарушены права и законные интересы третьих лиц, к числу которых относятся кредиторы по текущим платежам, независимо от заявления этих лиц.

Однако судом не установлено, что права и законные интересы кредиторов по текущим платежам ущемляются условиями мирового соглашения. Должнику предоставлена значительная отсрочка для погашения задолженности перед конкурсными кредиторами, и само погашение должно происходить из выручки от продолжения производственной деятельности, а не за счет имеющихся у должника основных средств. Для расчетов по текущим платежам у должника достаточно ликвидного имущества.

11. Перед утверждением мирового соглашения суду следует проверить, не будут ли в результате его заключения поставлены в худшее положение по сравнению с участниками мирового соглашения иные кредиторы должника, на которых не распространяются условия мирового соглашения.

Общество с ограниченной ответственностью, которое являлось кредитором закрытого акционерного общества (должника) и требования которого не были установлены в деле о банкротстве, обратилось в суд кассационной инстанции с жалобой на определение суда об утверждении мирового соглашения. Заявитель предъявил свои требования с пропуском срока, установленного пунктом 1 статьи 71 Закона о банкротстве, в связи с чем на основании пункта 7 указанной статьи его требования подлежали рассмотрению арбитражным судом после введения процедуры, следующей за процедурой наблюдения.

Суд кассационной инстанции установил, что должник, находившийся в процедуре наблюдения, на основании заключенного мирового соглашения передал трем кредиторам, требования которых были установлены к моменту проведения собрания кредиторов, в виде отступного наиболее ликвидное имущество, лишив тем самым заявителя кассационной жалобы возможности получить исполнение в будущем. В материалах дела имелись сведения об иных кредиторах должника, не заявивших своих требований в деле о банкротстве, но не лишенных возможности заявить эти требования в будущем.

В силу абзаца четвертого пункта 3 статьи 158 Закона о банкротстве одновременно с заявлением об утверждении мирового соглашения суду представляется список всех известных конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, не заявивших своих требований к должнику, с указанием их адресов и сумм задолженности. Перед утверждением мирового соглашения суду следовало удостовериться, что кредиторы должника, не участвующие в мировом соглашении, не будут поставлены в худшее положение по сравнению с его участниками.

Как следовало из материалов дела, на балансе должника осталось имущество, заведомо недостаточное для исполнения обязательств перед заявителем жалобы.

Согласно пункту 1 статьи 162 Закона о банкротстве с жалобой на определение об утверждении мирового соглашения может обратиться лицо, права и законные интересы которого нарушены мировым соглашением.

В данном случае судом установлен факт нарушения прав и законных интересов третьего лица, обратившегося с кассационной жалобой, в связи с чем определение суда первой инстанции об утверждении мирового соглашения отменено.

12. В определении об утверждении мирового соглашения должны содержаться сведения о том, каковы были результаты голосования на собрании кредиторов и как голосовали отдельные кредиторы, чье согласие с условиями мирового соглашения должно специально проверяться судом.

Судом утверждено мировое соглашение в деле о банкротстве несостоятельного должника.

По заявлению кредитора суд кассационной инстанции установил, что в определении об утверждении мирового соглашения не содержалось сведений о количестве кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов на момент проведения собрания кредиторов, а также о том, сколько из них приняло участие в собрании, сколько голосов от общего числа и от числа присутствующих на собрании кредиторов подано за и против заключения мирового соглашения. Отдельным кредиторам по условиям мирового соглашения должно было предоставляться отступное в виде векселей. Сведения о том, как голосовали указанные кредиторы, в судебном акте отсутствовали. Таким образом, оказались неисследованными вопросы, имеющие важное значение для рассмотрения представленного заявления об утверждении мирового соглашения (часть 1 статьи 168 АПК РФ). Допущенные нарушения норм процессуального права могли привести к принятию неправильного судебного акта (часть 3 статьи 288 АПК РФ).

Отменяя по изложенным основаниям определение суда первой инстанции об утверждении мирового соглашения, суд кассационной инстанции указал на необходимость тщательного исследования и отражения в судебном акте того, как голосовали кредиторы по вопросу о заключении мирового соглашения.

13. Условие о скидке с долга в отношении всех лиц, на которых распространяется мировое соглашение, не требует согласия каждого из них.

Определением арбитражного суда утверждено мировое соглашение, которым предусматривалась скидка с долга должника перед конкурсными кредиторами в размере 30 процентов, а также отсрочка погашения требований кредиторов в оставшейся части. Уполномоченные органы не участвовали в деле о банкротстве.

Один из конкурсных кредиторов, голосовавших на собрании кредиторов против заключения мирового соглашения, обжаловал определение об утверждении мирового соглашения в суд кассационной инстанции со ссылкой на то, что прощение долга в данном случае является незаконным, поскольку и должник, и заявитель жалобы являются коммерческими организациями, между которыми в силу пункта 4 статьи 575 ГК РФ дарение запрещается. Кроме того, по мнению заявителя, в соответствии с абзацем вторым пункта 1 статьи 156 Закона о банкротстве для прощения долга требовалось согласие каждого кредитора, в отношении которого устанавливалась скидка с долга.

Суд кассационной инстанции отклонил доводы заявителя, поскольку по обстоятельствам рассматриваемого дела частичное прощение долга имело целью восстановление платежеспособности должника и никаких доказательств, свидетельствующих о намерении кредиторов одарить должника, не было представлено. Кроме того, суд указал, что правило абзаца второго пункта 1 статьи 156 Закона о банкротстве, в котором упоминается отдельный кредитор, не распространяется на случаи, когда скидка с долга происходит в отношении всех без исключения конкурсных кредиторов.

14. Если мировым соглашением в отношении всех кредиторов предусмотрен меньший размер ставки процентов, начисляемых на непогашенную часть требований кредиторов, чем установлено в абзаце первом пункта 2 статьи 156 Закона о банкротстве, мировое соглашение может быть утверждено арбитражным судом и в том случае, когда не все кредиторы выразили свое согласие с указанным условием мирового соглашения.

Конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением об утверждении мирового соглашения. Против утверждения мирового соглашения возражали присутствовавшие в заседании суда представители кредиторов, обладавших в совокупности 42 процентами голосов и голосовавших на собрании кредиторов против заключения мирового соглашения.

Согласно условиям мирового соглашения установлена рассрочка погашения задолженности должника перед кредиторами на срок до двух лет. На непогашенную часть требований кредиторов, подлежащих погашению в соответствии с мировым соглашением, подлежали начислению проценты в размере одной второй ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации.

Суд отказал в утверждении мирового соглашения, указав, что в соответствии с первым абзацем пункта 2 статьи 156 Закона о банкротстве проценты подлежат начислению в размере полной ставки рефинансирования. Отступать от этого правила можно было исходя из абзаца второго пункта 2 статьи 156 Закона только с согласия каждого кредитора. Голосование кредиторов за заключение мирового соглашения означало одновременно их согласие на сниженный размер процентной ставки. Однако отсутствие в материалах дела документов, подтверждающих согласие кредиторов, голосовавших на собрании против заключения мирового соглашения, на сниженный размер процентной ставки, является основанием, препятствующим исходя из абзаца пятого пункта 2 статьи 160 Закона о банкротстве утверждению мирового соглашения судом.

Суд апелляционной инстанции по жалобе кредитора отменил определение суда первой инстанции и утвердил мировое соглашение, указав следующее. По смыслу абзаца второго пункта 2 статьи 156 Закона о банкротстве это правило не относится к случаям, когда сниженная процентная ставка устанавливается для всех лиц, на которых распространяется мировое соглашение.

15. Проценты, подлежащие начислению в силу пункта 2 статьи 156 Закона о банкротстве, могут начисляться только на основной долг и подлежат уплате прежде сумм неустоек (штрафов, пеней) и иных финансовых санкций.

Руководитель должника обратился в арбитражный суд с заявлением об утверждении мирового соглашения. В мировом соглашении содержалось условие о начислении процентов согласно пункту 2 статьи 156 Закона о банкротстве только на основной долг перед кредиторами, но не на причитающиеся последним суммы санкций. Кроме того, эти проценты отнесены к последней очереди погашения, то есть после выплаты основного долга и санкций (неустоек), с отсрочкой на 10 лет и более. Против утверждения мирового соглашения возражал кредитор, полагавший, что указанные условия необоснованно нарушают права кредиторов, голосовавших против заключения мирового соглашения.

Суд утвердил мировое соглашение со ссылкой на пункт 2 статьи 156 Закона о банкротстве, согласно которому проценты подлежат начислению на основную задолженность перед кредиторами и поэтому условия мирового соглашения в этой части полностью соответствуют норме Закона. На начисленные суммы неустоек такие проценты не могут начисляться. По второму возражению кредитора указано, что последовательность выплаты процентов по отношению к основному долгу и санкциям Законом о банкротстве не установлена, поэтому данный вопрос оставлен на усмотрение кредиторов.

Рассматривая жалобу кредитора, суд кассационной инстанции отменил определение суда первой инстанции об утверждении мирового соглашения и отказал в его утверждении, поскольку условие о выплате в последнюю очередь процентов, указанных в пункте 2 статьи 156 Закона о банкротстве, противоречит правовой природе этих процентов как платы за пользование чужими денежными средствами, которая подлежит уплате наряду с основным долгом.

16. Условия мирового соглашения для кредиторов, голосовавших против заключения мирового соглашения, не могут быть хуже, чем для кредиторов, голосовавших за его заключение.

Определением арбитражного суда утверждено мировое соглашение, по условиям которого обязательные платежи должны быть погашены немедленно после утверждения мирового соглашения, а остальным кредиторам третьей очереди задолженность будет погашаться в течение 10 лет.

По жалобе кредитора, голосовавшего против заключения мирового соглашения, суд кассационной инстанции отменил определение суда первой инстанции об утверждении мирового соглашения на основании абзаца пятого пункта 2 статьи 160 Закона о банкротстве, указав следующее.

Согласно пункту 3 статьи 156 Закона о банкротстве условия мирового соглашения для конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, голосовавших против заключения мирового соглашения или не принимавших участия в голосовании, не могут быть хуже, чем для конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, голосовавших за его заключение. Поскольку мировым соглашением для уполномоченных органов предусматривался более льготный режим погашения требований, оказались нарушенными права остальных кредиторов третьей очереди, на которых распространяется мировое соглашение и которые не выразили свое согласие на неравное положение по сравнению с уполномоченными органами.

17. В мировом соглашении могут содержаться условия, направленные на ограничение преимущественного удовлетворения требований одних кредиторов должника перед другими в процессе исполнения мирового соглашения.

Конкурсный управляющий обратился в арбитражный суд с заявлением об утверждении мирового соглашения. Один из кредиторов, голосовавших против заключения мирового соглашения, заявил возражения, полагая, что в мировое соглашение включены условия, не предусмотренные законодательством и ограничивающие свободу договора для должника и отдельных кредиторов.

Суд установил, что кредиторы решили включить в мировое соглашение условия, ограничивающие право должника удовлетворять требования одних кредиторов в преимущественном порядке перед другими: должник не может изменить порядок, сроки и другие условия удовлетворения требований кредиторов; кредиторы, получившие удовлетворение своих требований от должника в ином порядке, чем предусмотрено настоящим мировым соглашением, обязаны вернуть все полученное должнику; ни должник, ни кредиторы не могут предпринимать никаких действий, которые являются либо могут быть расценены как способы преимущественного удовлетворения должником требований кредиторов вне условий настоящего мирового соглашения; должник вправе приступить к погашению задолженности перед кредиторами ранее установленного срока с условием соблюдения пропорциональности удовлетворения требований кредиторов. Кроме того, предусматривалось, что должник обязуется в месячный срок открыть в банке счет с особым режимом, по которому допускается списание средств только для осуществления платежей по мировому соглашению и только одновременно для всех кредиторов.

Суд оценил указанные условия и утвердил мировое соглашение, отклонив доводы кредитора, представившего возражения, поскольку законом конкурсные кредиторы и уполномоченные органы не лишаются возможности предусмотреть договорное регулирование, направленное на защиту их прав и законных интересов.

18. Основанием для отказа в утверждении мирового соглашения могут служить обстоятельства, предусмотренные статьей 160 Закона о банкротстве.

Определением арбитражного суда утверждено мировое соглашение, за которое проголосовало открытое акционерное общество (56 процентов голосов). Коммерческий банк, голосовавший против заключения мирового соглашения (44 процента голосов), обратился с кассационной жалобой со ссылкой на следующее. Условия мирового соглашения носят резко невыгодный характер для кредиторов: выдаются простые векселя должника со сроком по предъявлении, но не ранее 2025 года. При этом у должника имеется значительное имущество, в том числе не участвующее в производственном цикле. В ходе конкурсного производства коммерческий банк предлагал обратить взыскание на имеющиеся у должника акции открытого акционерного общества (другого кредитора).

Возражая на кассационную жалобу, открытое акционерное общество указало на статью 160 Закона о банкротстве, в которой экономическая невыгодность мирового соглашения в числе оснований, препятствующих его утверждению, не приведена.

Суд кассационной инстанции отменил определение суда первой инстанции об утверждении мирового соглашения и отказал в его утверждении, мотивировав это тем, что кредиторы в результате мирового соглашения не должны получать существенно меньше того, что они получили бы в результате распределения конкурсной массы. При этом учитываются продолжительность предоставляемой отсрочки, размер инфляции и прочие обстоятельства. Правила Закона о банкротстве, регулирующие принятие решения о заключении мирового соглашения большинством голосов кредиторов, не означают, что такое решение может приниматься произвольно. Установление неразумных сроков погашения задолженности не может считаться нормальным способом расчетов с кредиторами, противоречит смыслу и целям мирового соглашения как процедуры банкротства. Поскольку в силу невозможности выработки единого мнения иным образом Законом предусматривается принуждение меньшинства кредиторов большинством, мировое соглашение в деле о банкротстве должно представлять разумный компромисс между интересами должника и всех его кредиторов и не может приводить к неоправданным отсрочкам в погашении обязательств перед кредиторами.

По другому делу в определении об утверждении мирового соглашения не дано оценки заключению эксперта, согласно которому в случае исполнения мирового соглашения, представленного на утверждение, восстановление платежеспособности должника будет невозможно. Как следовало из содержания мирового соглашения, имущество должника подлежало передаче кредиторам по крайне низкой оценочной стоимости.

Суд кассационной инстанции отменил определение суда первой инстанции об утверждении мирового соглашения и направил дело на новое рассмотрение, предложив полностью исследовать доказательства по делу и сделать вывод с учетом того, что мировое соглашение не должно заключаться в обход законодательства о банкротстве и не может противоречить смыслу и цели мирового соглашения как реабилитационной процедуры.

В ином деле арбитражный суд согласился с доводами кредитора, голосовавшего против заключения мирового соглашения, который полагал, что условия мирового соглашения экономически необоснованны, поскольку ими предусматривалось первоначальное погашение задолженности перед кредиторами по санкциям и лишь после полного расчета в отношении санкций погашение основной кредиторской задолженности. В утверждении мирового соглашения судом отказано.

19. Определение об утверждении мирового соглашения в деле о банкротстве не подлежит обжалованию в апелляционном порядке.

Открытое акционерное общество обратилось в арбитражный суд с апелляционной жалобой на определение об утверждении мирового соглашения в деле о банкротстве. Согласно указанному определению оно могло быть обжаловано в месячный срок в апелляционную инстанцию.

Суд возвратил апелляционную жалобу на основании пункта 2 части 1 статьи 264 АПК РФ, в силу которого определение об утверждении мирового соглашения не подлежит обжалованию в апелляционном порядке.

На определение о возвращении апелляционной жалобы была подана жалоба в соответствии с частью 4 статьи 264 АПК РФ, в которой заявитель ссылался на то, что определение об утверждении мирового соглашения должно рассматриваться как судебный акт, которым заканчивается рассмотрение дела по существу.

Суд отказал в удовлетворении жалобы по следующим основаниям. Согласно части 8 статьи 141 АПК РФ определение об утверждении мирового соглашения подлежит немедленному исполнению и может быть обжаловано в арбитражный суд кассационной инстанции в течение месяца со дня вынесения определения, а также в порядке надзора. Данное правило применимо также к мировым соглашениям по делам о банкротстве в соответствии с частью 1 статьи 223 АПК РФ, поскольку Законом о банкротстве не предусматривается особенностей обжалования названного определения, а делается отсылка к общим правилам АПК РФ (пункт 1 статьи 162 Закона о банкротстве).

20. В мировом соглашении не могут устанавливаться иные основания для его расторжения в отношении всех кредиторов, чем основания, закрепленные статьей 164 Закона о банкротстве.

С заявлением об утверждении мирового соглашения в арбитражный суд обратился руководитель должника. За заключение мирового соглашения все кредиторы должника проголосовали единогласно, возражений против его утверждения суду не представлено. Одно из условий мирового соглашения гласило: в случае неисполнения должником обязательств по мировому соглашению в течение 10 календарных дней кредиторы вправе требовать его расторжения в порядке, предусмотренном статьей 164 Закона о банкротстве.

Посчитав, что данное условие не отвечает критериям, закрепленным статьей 164 Закона о банкротстве, и поэтому противоречит действующему законодательству, суд на основании абзаца пятого пункта 2 статьи 160 Закона о банкротстве отказал в утверждении мирового соглашения.

Нормы пункта 2 статьи 164 Закона о банкротстве носят императивный характер и не позволяют расширять перечень оснований для расторжения мирового соглашения.

21. При определении одной четвертой требований конкурсных кредиторов и уполномоченных органов на дату утверждения мирового соглашения по смыслу абзаца первого пункта 2 статьи 164 Закона о банкротстве могут учитываться только требования в отношении основного долга, но не неустоек (штрафов, пеней) и иных финансовых санкций.

В арбитражный суд обратилось закрытое акционерное общество с заявлением о расторжении мирового соглашения. На момент утверждения мирового соглашения требования данного кредитора в виде основного долга составляли 20 процентов (менее одной четвертой), а с учетом неустойки - 30 процентов (более одной четвертой) от общего размера требований конкурсных кредиторов и уполномоченных органов к должнику.

Должник допустил просрочку двух периодических выплат по мировому соглашению, в связи с чем закрытое акционерное общество полагало, что должником допущено существенное нарушение мирового соглашения и в силу абзаца второго пункта 2 статьи 164 Закона о банкротстве мировое соглашение должно быть расторгнуто.

Суд возвратил заявление применительно к пункту 4 статьи 60 Закона о банкротстве, указав следующее. При определении одной четвертой требований конкурсных кредиторов и уполномоченных органов на дату утверждения мирового соглашения по смыслу абзаца первого пункта 2 статьи 164 Закона о банкротстве могут учитываться только требования в отношении основного долга, но не неустоек (штрафов, пеней) и иных финансовых санкций.

22. Мировое соглашение может быть расторгнуто судом при условии, что с заявлением о расторжении мирового соглашения обратился кредитор, чьи требования составляют более одной четвертой требований конкурсных кредиторов и уполномоченных органов к должнику на дату утверждения мирового соглашения, должник допустил нарушение в исполнении своих обязательств в отношении заявителя и данное нарушение признано судом существенным.

С заявлением о расторжении мирового соглашения обратилось общество с ограниченной ответственностью, обладавшее на дату утверждения мирового соглашения 36,9 процента от общего числа голосов кредиторов. По условиям мирового соглашения предусматривалось двадцать ежеквартальных платежей, каждый - по одной двадцатой общего размера требований кредиторов.

На момент подачи заявления должник пропустил несколько периодических платежей. Возражая против расторжения мирового соглашения, он ссылался на то, что кредитор вправе требовать расторжения мирового соглашения тогда, когда должник не исполнил не менее одной четвертой части его требований, утвержденных на дату заключения мирового соглашения (в данном случае должником не исполнено лишь 15 процентов от общего объема требований заявителя).

Расторгая мировое соглашение, суд указал следующее. Заявитель является лицом, управомоченным требовать расторжения мирового соглашения, поскольку обладает необходимым числом голосов кредиторов. Должник допустил нарушение в исполнении своих обязательств по мировому соглашению перед заявителем. С учетом того, что допущенные должником нарушения расценены судом как существенные, это послужило основанием для расторжения мирового соглашения согласно абзацу второму пункта 2 статьи 164 Закона о банкротстве.

23. Утверждение должника о невозможности исполнить условия мирового соглашения может быть расценено как его односторонний отказ от исполнения условий мирового соглашения и явиться основанием для расторжения мирового соглашения в судебном порядке.

В арбитражный суд обратился индивидуальный предприниматель (кредитор), обладавший на дату утверждения мирового соглашения 30 процентами требований от общего размера требований конкурсных кредиторов и уполномоченных органов к должнику, с заявлением о расторжении мирового соглашения в отношении всех конкурсных кредиторов и уполномоченных органов. Заявление мотивировано неоднократным нарушением должником сроков периодических выплат, установленных мировым соглашением, и неспособностью должника, как он сообщил заявителю, в будущем исполнять свои обязательства по мировому соглашению.

Судом установлено, что, несмотря на допущенные должником нарушения сроков отдельных выплат, к моменту обращения заявителя в суд просроченной задолженности перед ним у должника нет. Нарушения, допущенные в прошлом и исправленные должником к моменту рассмотрения вопроса о расторжении мирового соглашения, не могут служить основанием для этого.

Вместе с тем представитель должника в судебном заседании заявил об экономической неспособности должника исполнить мировое соглашение.

Определением суда мировое соглашение расторгнуто на основании абзаца второго пункта 2 статьи 164 Закона о банкротстве с указанием на то, что заявление должника о неспособности исполнить мировое соглашение представляет собой по существу односторонний отказ от исполнения принятых на себя обязательств, который не допускается в соответствии с пунктом 6 статьи 150 Закона о банкротстве и статьей 310 ГК РФ. При таких обстоятельствах отказ должника от исполнения обязательств можно рассматривать как существенное нарушение им условий мирового соглашения, предоставляющее суду право его расторгнуть.

Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 15.01.2013 № 153 "Обзор судебной практики по некоторым вопросам защиты прав собственника от нарушений, не связанных с лишением владения"

ПРЕЗИДИУМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел Обзор судебной практики по некоторым вопросам защиты прав собственника от нарушений, не связанных с лишением владения, и в соответствии со статьей 16 Федерального конституционного закона "Об арбитражных судах в Российской Федерации" информирует арбитражные суды о выработанных рекомендациях.

Председатель
Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации
А.А.ИВАНОВ

ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО НЕКОТОРЫМ ВОПРОСАМ ЗАЩИТЫ ПРАВ СОБСТВЕННИКА ОТ НАРУШЕНИЙ, НЕ СВЯЗАННЫХ С ЛИШЕНИЕМ ВЛАДЕНИЯ

1. Требование о демонтаже торгового прилавка с оборудованием, установленного в холле нежилого здания, квалифицировано арбитражным судом как иск об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения (статья 304 Гражданского кодекса Российской Федерации), так как истец имеет свободный доступ в холл принадлежащего ему здания.

Собственник здания обратился в арбитражный суд с иском к предпринимателю, разместившему торговый прилавок с оборудованием в холле его здания, об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения.
В ходе судебного заседания истец пояснил, что имеет свободный доступ в холл и к установленному торговому прилавку, однако обращается в арбитражный суд с иском в защиту своего права собственности, а не убирает названный прилавок самостоятельно, поскольку, являясь некоммерческой организацией - центром детского творчества, не имеет возможности для его демонтажа, а именно достаточных средств.
Судом было установлено, что по окончании детской ярмарки, которая проводилась в холле на первом этаже здания центра детского творчества, все продавцы - участники ярмарки, кроме предпринимателя, демонтировали свои прилавки.
Несмотря на административный штраф, наложенный за нарушение правил организации деятельности по продаже товаров (выполнению работ, оказанию услуг) на розничных рынках, предприниматель торговую деятельность не прекратил.
Ответчик иск не признал. В качестве возражения он заявил, что является добросовестным приобретателем части холла, в которой установлен торговый прилавок с оборудованием, поскольку в момент его установки все желающие могли организовать в холле на первом этаже здания торговлю товарами для детей.
Ответчик также заявил, что если суд не примет его возражение о добросовестном приобретении части холла, то он также заявляет об истечении исковой давности по требованию, так как прилавок был установлен им три с половиной года назад, о чем истцу было известно.
Суд первой инстанции иск удовлетворил, мотивировав свое решение следующим.
Выбор способа защиты вещного права, квалификация спорного отношения судом и в итоге разрешение вещно-правового конфликта зависит от того, в чьем фактическом владении находится спорное имущество.
В данном случае истец, доказавший свое право собственности на здание, не утратил доступ к холлу, в котором установлен прилавок, следовательно, иск заявлен владеющим собственником в защиту своего права.
По смыслу статьи 304 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) владеющий собственник вправе требовать устранения всяких нарушений своего права, включая демонтаж произвольно установленного прилавка. В силу статьи 208 ГК РФ исковая давность на требование собственника об устранении нарушений его права, не связанных с лишением владения, не распространяется.
Интерес истца в обращении в суд с требованием о демонтаже прилавка заключается в том, чтобы демонтаж осуществлялся не за его счет, а за счет ответчика, с использованием механизма государственного принуждения.
Возражение ответчика о добросовестном приобретении части холла судом не принимается, поскольку в силу статьи 302 ГК РФ добросовестным приобретателем является приобретатель по сделке от неуправомоченного отчуждателя. В данном случае предприниматель не приобретал спорное имущество по сделке, а самовольно установил прилавок, не лишив при этом истца доступа к нему. По этой причине требование собственника было квалифицировано судом как иск об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения (далее - негаторный иск), против которого не могут быть выдвинуты возражения об истечении исковой давности.

2. В случае, когда арендатор использует имущество вопреки условиям договора аренды, иск арендодателя к арендатору о прекращении соответствующих действий должен квалифицироваться арбитражным судом как договорное требование , а не как иск об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения .

Арендодатель обратился в арбитражный суд с иском к арендатору о демонтаже кабельных линий.

Как установлено судом, истец предоставил ответчику в аренду помещение междугородной телефонной станции, в котором арендатор самовольно установил кабельные линии.

Арендодатель полагает, что сохранение установленных без его согласия кабельных линий нарушает его право собственности.

Арендатор против иска возражал, ссылаясь на то, что между сторонами сложились договорные отношения, споры из которых не могут разрешаться на основе вещных исков. Кроме того, он настаивал на том, что арендодатель вправе требовать демонтаж кабельных линий только после прекращения договора аренды и возврата имущества в его владение.

Суд иск арендодателя удовлетворил, квалифицировав его как требование кредитора, вытекающее из ненадлежащего исполнения договора, отметив при этом, что по смыслу пункта 3 части 4 статьи 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) квалификация спорного отношения возлагается на суд, а ссылка на не подлежащие применению статьи законов не является основанием для отказа в удовлетворении иска.
В рассматриваемом деле истцом доказано, а ответчиком не опровергнуто, что арендованное имущество используется вопреки условиям договора аренды. При таких обстоятельствах арендодатель вправе требовать от арендатора соблюдения условий договора. По этой причине иск арендодателя подлежит удовлетворению на основании статьи 615 ГК РФ. Если арендатор не будет исполнять свои обязанности надлежащим образом, арендодатель вправе требовать расторжения договора аренды и возмещения убытков (статья 619 ГК РФ).

3. Собственник, передавший имущество в аренду, не лишается права на негаторный иск к третьему лицу - нарушителю права собственности.

Собственник причала-пирса обратился в арбитражный суд с иском к обществу об обязании устранить препятствия в пользовании своим имуществом путем демонтажа сборно-разборного холодильника.

Ответчик против иска возражал, ссылаясь на то, что согласно выписке из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним (далее - ЕГРП) причал-пирс находится в аренде сроком на пять лет, поэтому истец не владеет этим имуществом и не имеет права на удовлетворение заявленного требования.
В ходе судебного заседания арендатор пояснил, что расположенный на причале холодильник, хотя и был установлен без его согласия, не препятствует ему осуществлять эксплуатацию арендуемого имущества - разгрузку приходящих рыболовецких судов.
Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал, отметив, что согласно статье 4 АПК РФ лицо вправе обратиться в арбитражный суд в защиту своих нарушенных прав и законных интересов. Право невладеющего собственника не нарушается до тех пор, пока имущество находится во владении арендатора. После того как имущество будет возвращено собственнику, он сможет обратиться с иском о демонтаже холодильника.
Суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменил, иск собственника удовлетворил, отметив следующее.

Истцом доказано, а ответчиком признано размещение сборно-разборного холодильника на причале-пирсе без согласия собственника имущества.

По смыслу пунктов 1 и 2 статьи 209 ГК РФ право собственности нарушается, когда имущество используется другими лицами без согласия собственника. Размещение холодильника без воли собственника является нарушением его права на причал-пирс, которое не связано с лишением владения. По этой причине право собственности защищается с помощью негаторного иска.

В силу статей 304, 305 ГК РФ в случае передачи имущества в аренду право на негаторный иск имеют как арендатор, так и арендодатель - собственник имущества, чье вещное право может быть нарушено действиями третьего лица, пользующегося чужим имуществом без воли собственника, но не нарушающего его владения. При этом в таких делах обязательно участие как арендатора, так и арендодателя (тот, кто не является истцом, привлекается к участию в деле как третье лицо, не заявляющее самостоятельного требования относительно предмета спора, на стороне истца), поскольку если в удовлетворении иска арендодателю будет отказано, арендатор не вправе обратиться с иском о том же предмете и по тем же основаниям к этому же ответчику. Производство по таким делам прекращается на основании пункта 2 части 1 статьи 150 АПК РФ.

4. Собственник здания, в пользу которого установлен сервитут проезда через соседний земельный участок, имеет право на иск об устранении препятствий в проезде по служащему земельному участку (статья 304 ГК РФ), в том числе и к арендатору этого участка, создающему такие препятствия.

Кооператив обратился в арбитражный суд с иском к обществу об устранении препятствий в проезде по земельному участку, находящемуся во владении ответчика. Кооператив доказал, что в 2008 году решением суда был установлен сервитут проезда по земельному участку, находящемуся во владении ответчика и прилегающему к земельному участку истца; сервитут был зарегистрирован в ЕГРП. После сдачи собственником в аренду земельного участка, обремененного сервитутом, арендатор установил забор со шлагбаумом и отказывается пропускать автотранспорт кооператива на служащий земельный участок без внесения отдельной платы арендатору этого участка.

Ответчик против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на следующее. Во-первых, имущество находится у него на основании договора аренды, поэтому он является ненадлежащим ответчиком по делу. Во-вторых, забор установлен им на земельном участке, правообладателем которого он является. Следовательно, он имеет право взимать плату за проезд. В-третьих, истекла исковая давность по иску, поскольку забор был им установлен три с половиной года назад.

Истец в обоснование своих требований ссылается на статью 304 ГК РФ, то есть предлагает квалифицировать свой иск в качестве негаторного, по которому отсутствует исковая давность (статья 208 ГК РФ). Однако, по мнению ответчика, имущество не находится во владении истца, поэтому к его требованию должен применяться общий трехлетний срок исковой давности.

Суд первой инстанции привлек к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельного требования относительно предмета спора, собственника земельного участка, обремененного сервитутом проезда. Собственник в судебные заседания по делу не являлся, пояснения по существу спора не представил.

Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал в связи с истечением исковой давности. По мнению суда первой инстанции, негаторный иск является требованием владеющего лица, а собственник господствующего земельного участка служащим земельным участком не владеет. Поэтому его требование носит виндикационный характер и к нему применяется общий срок исковой давности, пропущенный в данном случае.

Суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменил, иск удовлетворил, отметив следующее.
В силу пункта 4 статьи 216 ГК РФ вещные права лица, не являющегося собственником, защищаются от их нарушения в порядке, предусмотренном статьей 305 ГК РФ. Лицо, владеющее земельным участком, в пользу которого установлен сервитут, имеет право требовать устранения нарушения его права проезда.

Поскольку служащий земельный участок находится во владении арендатора и, как установлено, забор возведен именно им, ответчиком по негаторному иску в данном случае может являться арендатор. Истец имеет право выбирать, кто будет ответчиком по делу, причем неблагоприятные последствия такого выбора лежат на истце.

Так как истец владеет господствующим земельным участком, его требование об устранении препятствий в проезде по служащему земельному участку является негаторным иском (статья 304 ГК РФ). В силу статьи 208 ГК РФ на требование об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, исковая давность не распространяется.

5. Возражение собственника здания о том, что право собственности другого лица нарушено не им, а иным лицом, владевшим ранее зданием по договору аренды, не является основанием для отказа в иске об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения.

Индивидуальный предприниматель обратился в арбитражный суд с иском об устранении нарушения права путем исправления трубопровода отвода дождевых вод к собственнику здания, на котором установлен соответствующий трубопровод.

В судебном процессе истцом было доказано, что на здании, прилегающем к его земельному участку, трубопровод отвода дождевых вод установлен таким образом, что дождевая вода стекает на его земельный участок.
Ответчик против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на то, что он является ненадлежащим ответчиком по делу, поскольку трубопровод был установлен не им, а арендатором вопреки условиям договора аренды. Несмотря на то, что договор аренды прекратился и здание возвращено во владение его собственнику, исправлять систему отвода дождевых вод должен тот, кто произвел монтаж трубопровода.

Суд первой инстанции возражение ответчика счел необоснованным, иск удовлетворил, отметив следующее.
По смыслу статьи 304 ГК РФ ответчиком по иску об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения, является нарушитель права, то есть лицо, волей которого совершено нарушение.

Когда арендатор изменил систему отвода дождевых вод таким образом, что вода стала стекать на соседний земельный участок, действиями арендатора были нарушены права собственника соседнего земельного участка. Впоследствии после прекращения договора аренды система отвода дождевой воды изменена не была. Таким образом, нарушение, начатое арендатором, продолжает собственник имущества.

Одной из задач рассмотрения дела в суде является принятие исполнимого судебного акта. Следовательно, если волевыми действиями арендатора было начато нарушение права другого лица, а после прекращения аренды и возврата имущества его собственнику соответствующее нарушение продолжалось, ответчиком по иску об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения, является собственник имущества.
Удовлетворение настоящего иска не исключает возможности собственника здания предъявить иск о взыскании расходов, необходимых для изменения трубопровода, к бывшему арендатору здания, который ненадлежащим образом исполнил обязательство по договору аренды и вернул имущество собственнику в ненадлежащем виде. Прекращение договора не освобождает стороны от ответственности за его нарушение (пункт 4 статьи 425 ГК РФ).

6. Если право собственности истца нарушено действиями лиц, выполнявших работы по заданию и под контролем заказчика во исполнение договора подряда, то надлежащим ответчиком по негаторному иску является заказчик.

Компания, являющаяся собственником земельного участка и расположенного на нем здания узла связи, обратилась в арбитражный суд с иском к обществу об обязании демонтировать оптико-волоконный кабель мультисервисной сети со здания.

Судом первой инстанции было установлено, что на здании, принадлежащем истцу, обществом был размещен оптико-волоконный кабель мультисервисной сети с целью обеспечения третьих лиц услугами по доступу в сеть Интернет. Неоднократные требования истца демонтировать кабель ответчиком оставлены без внимания.

Ответчик против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на то, что оптико-волоконный кабель был размещен на здании не им, а подрядчиком - сервисно-энергетической службой, которая и является надлежащим ответчиком по этому иску.

Кроме того, общество обращало внимание на то, что выполнение работ осуществлялось в соответствии с необходимыми техническими условиями, выданными оператором связи; на отсутствие реальной угрозы жизни и безопасности граждан в результате установки кабеля на здании; на то, что прокладка этого кабеля является единственным способом обеспечения жителей района возможностью доступа в сеть Интернет.

Суд первой инстанции иск удовлетворил, поддержав квалификацию истцом этого требования как негаторного иска (статья 304 ГК РФ). В качестве мотивов приведено следующее.

Общество, оказывающее услуги по обеспечению доступа в сеть Интернет, использует для этого чужое имущество без согласия его собственника. Сервисно-энергетическая служба, разместившая кабель на здании, выполняла задание общества на основе договора подряда с ним. По этой причине в данном случае именно общество как лицо, использующее чужое имущество и давшее задание на установку кабеля, является надлежащим ответчиком по негаторному иску.

У жителей района, действительно, есть интерес в доступе в сеть Интернет. В то же время обеспечение такого интереса не может основываться на произвольном вторжении в имущественную сферу другого лица и нарушении его права собственности. Равновесие между правом собственности и общественным интересом может быть основано на статье 6 Федерального закона от 07.07.2003 № 126-ФЗ "О связи", согласно которой организации связи могут осуществлять строительство и эксплуатацию средств связи на чужом имуществе только по договору с собственником. При этом собственник недвижимого имущества вправе требовать от организации связи соразмерную плату за пользование его имуществом. При наличии соответствующих условий заинтересованное лицо вправе требовать установления сервитута.

Суд апелляционной инстанции, отметив, что суд первой инстанции пришел к правомерному выводу о незаконности действий ответчика, выраженных в размещении оптико-волоконного кабеля на чужом здании, оставил его решение без изменения.

7. Собственник земельного участка имеет право на негаторный иск, направленный на устранение препятствий в пользовании возведенным им на этом участке зданием, и в случаях, когда право на здание не зарегистрировано.

Общество, владеющее земельным участком и возведенным на нем зданием, обратилось в арбитражный суд с иском к предпринимателю, собственнику соседнего земельного участка, о демонтаже деревянной постройки без фундамента, поскольку в результате ее установки затеняются сверх нормативов помещения на первом этаже принадлежащего истцу здания.

Предприниматель против иска возражал, утверждая, что истцу не принадлежит право на здание, в котором затеняются помещения, поскольку оно было возведено в 2006 году, однако право собственности истца на него до настоящего времени не зарегистрировано. В связи с этим оно, по мнению предпринимателя, является самовольной постройкой.

Суд первой инстанции иск удовлетворил, мотивировав свое решение следующим.

Истец доказал, что в 1997 году ему в собственность был предоставлен земельный участок. Право на этот земельный участок не зарегистрировано, однако согласно статье 6 Федерального закона от 21.07.1997 N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" права на недвижимое имущество, возникшие до момента вступления в силу названного Закона, признаются юридически действительными при отсутствии их государственной регистрации.

Истец также доказал, что им было получено разрешение на строительство здания и его эксплуатацию. По этой причине объект не является самовольной постройкой.

Как указывается в заключении эксперта, деревянная постройка, расположенная вблизи здания, препятствует попаданию дневного света согласно нормативам в помещения, расположенные на первом этаже здания.
Отсутствие регистрации ранее возникшего права истца (до введения в Российской Федерации системы регистрации прав на недвижимое имущество) на земельный участок, а также на возведенное на нем впоследствии здание (после введения системы регистрации прав на недвижимое имущество) не является препятствием для удовлетворения его негаторного иска.

Кроме того, согласно статье 263 ГК РФ собственник земельного участка может возводить на нем здания и сооружения при условии соблюдения градостроительных и строительных норм и правил и требований о целевом назначении земельного участка. Следовательно, собственник земельного участка имеет право на защиту своего права не только на земельный участок, но и на возведенное на нем здание, являющееся по существу составной частью принадлежащего ему на праве собственности земельного участка.

Суд апелляционной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменения.

8. Невозможность осуществить строительство в желаемом истцом объеме не является основанием для удовлетворения негаторного иска к собственнику соседнего земельного участка, если ответчик застроил свой земельный участок в соответствии со строительными и градостроительными нормами и правилами.

Индивидуальный предприниматель, являющийся собственником земельного участка и расположенного на нем здания, обратился в арбитражный суд с иском к обществу - собственнику соседнего земельного участка - об устранении нарушений его права, не связанных с лишением владения, путем прекращения строительства торгового центра.

Суд первой инстанции установил, что земельные участки индивидуального предпринимателя и общества расположены по соседству. Общество разработало проектную документацию и получило разрешение на строительство торгового центра. В качестве обоснования нарушения его прав застройкой соседнего участка индивидуальный предприниматель привел довод о том, что он собирается реконструировать принадлежащее ему на праве собственности здание, расположенное на этом земельном участке. Однако возведение обществом торгового центра ущемляет его возможности по застройке принадлежащего ему земельного участка. В частности, наличие соседнего здания с большими оконными проемами не позволяет ему застроить весь земельный участок, поскольку в окна соседа должен попадать дневной свет.
Ответчик против удовлетворения иска возражал, обращая внимание суда на то, что торговый центр им возводится в соответствии со строительными и градостроительными нормами и правилами, с учетом соблюдения требуемого расстояния между постройками.

Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал, сославшись на следующее.

По смыслу статьи 263 ГК РФ собственник земельного участка может возводить на нем здания и сооружения при условии соблюдения градостроительных и строительных норм и правил и требований о назначении земельного участка. Ответчик представил доказательства того, что строительство осуществляется им согласно строительным и градостроительным нормам и правилам, включая соблюдение правил о расстояниях между строениями; истец соответствующие обстоятельства иными доказательствами не опроверг.

Истец по-прежнему имеет возможность возвести строение на своем земельном участке, однако при условии соблюдения расстояния между постройками, установленного строительными и градостроительными нормами и правилами.

Суд апелляционной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменения.

9. Иск об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения, подлежит удовлетворению и в том случае, когда разрешение на строительство на соседнем участке не оспорено, однако истцом доказана реальная угроза разрушения его здания.

Общество, являющееся собственником земельного участка и расположенного на нем строения, обратилось в арбитражный суд к арендатору соседнего земельного участка с иском о запрете на продолжение строительства спортивного комплекса с бассейном, обосновывая свое требование положениями статьи 304 ГК РФ.

Из письменных доказательств, представленных истцом, и заключения экспертизы следует, что продолжение строительства бассейна на соседнем участке может повлечь осадку фундамента здания, которая приведет к растрескиванию его стены.

Ответчик против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на то, что строительные работы осуществляются им на земельном участке, правообладателем которого он является; строительная документация была согласована с органами государственной власти на этапе выдачи разрешения на строительство. Ответчик также обращал внимание на то, что имущество истца в настоящее время не повреждено и он просит прекратить строительство бассейна из-за возможности его повреждения в будущем.
Суд первой инстанции требования истца удовлетворил, обязал ответчика прекратить земляные работы (осуществлять углубление котлована).

Решение мотивировано следующим. Согласно статье 304 ГК РФ собственник или иной правообладатель вправе требовать устранения нарушения его права, не связанного с лишением владения. Истец доказал, что ответчик нарушает его право путем строительства бассейна, а именно создается реальная угроза разрушения здания истца.

Суд указал, что для констатации нарушения права истца нет необходимости дожидаться наступления соответствующего события, в данном случае разрушения строения, достаточно доказательств наличия угрозы нарушения права.

Право собственности лица может нарушаться и тогда, когда другое лицо осуществляет деятельность на своем земельном участке, но тем самым создает реальную угрозу разрушения имущества, расположенного на соседнем земельном участке.

Несмотря на то, что ответчик осуществляет строительство на основе соответствующего разрешения, истцом доказано, что продолжение строительства приведет к повреждению его имущества. По смыслу статьи 304 ГК РФ негаторный иск может быть удовлетворен в случае, когда разрешение на строительство не оспорено, однако истцом доказано, что в результате продолжения строительства будет нарушено его право.

10. Иск об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, может быть удовлетворен независимо от того, на своем или чужом земельном участке либо ином объекте недвижимости ответчик совершает действия, нарушающие право истца.

Общество, являющееся собственником гаража, обратилось в арбитражный суд с иском к кооперативу, собственнику соседнего строения, через которое проходит общий трубопровод, об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения, требуя открыть ответвление трубопровода, по которому осуществляется подача питьевой воды на объект истца.

Как установлено судом первой инстанции, между истцом и водоканалом заключен договор на отпуск питьевой воды из централизованной системы водоснабжения. Во исполнение этого договора силами водоканала был осуществлен монтаж водомерного узла холодной воды.
Конструктивная особенность трубопровода, по которому должен осуществляться отпуск питьевой воды в соответствии с договором, заключается в том, что он пролегает через производственный бокс кооператива, который также использует воду на основе договора с водоканалом. Ответчик произвел в боксе ремонтные работы, в результате которых было перекрыто ответвление трубопровода, по которому осуществлялась подача питьевой воды на объект истца.

Ответчик против удовлетворения иска возражал и ссылался на то, что он совершает действия в границах принадлежащей ему недвижимости, то есть в права соседа не вторгается.

Суд первой инстанции, не согласившись с доводами ответчика, иск удовлетворил, отметив следующее.
По смыслу статьи 304 ГК РФ негаторный иск может быть удовлетворен независимо от того, на своем или на чужом земельном участке ответчик совершает действия, нарушающие права истца.

Суд апелляционной инстанции оставил решение суда первой инстанции без изменения.

11. Отсутствие возражений предыдущего собственника здания относительно действий, нарушающих его право собственности на имущество, не является основанием для отказа в удовлетворении требования последующего собственника об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения.

Общество обратилось в арбитражный суд с иском к ответчику об обязании демонтировать часть трубопровода тепломагистрали, проложенного на земельном участке истца.

Ответчик против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на то, что прежний собственник этого участка не возражал против прокладки трубопровода.

Суд первой инстанции в удовлетворении иска отказал, полагая, что из действий правопредшественника истца следует его согласие на прокладку трубопровода. К преемнику право переходит в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, поэтому истец не имеет права на удовлетворение иска.

Суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции отменил, иск удовлетворил, обязав ответчика демонтировать трубопровод с участка истца.

Отсутствие возражений предыдущего собственника имущества против нарушения права собственности, не связанного с лишением владения, само по себе не может являться основанием для отказа в удовлетворении иска нового собственника об устранении нарушения права, не связанного с лишением владения. Кроме того, правопредшественник не давал прямого согласия на прокладку трубопровода, поэтому его право на иск перешло к преемнику.

Как установлено судом первой инстанции, покупатель земельного участка - истец по настоящему делу - не был предупрежден продавцом о том, что ранее он не возражал против того, что собственник соседнего участка проложит трубопровод на его земельном участке. При осмотре земельного участка покупателем установить наличие трубопровода не представлялось возможным; из документов ЕГРП и кадастра установить наличие трубопровода также невозможно; земельный участок сервитутом не обременен.

Поскольку у ответчика отсутствует право на спорный земельный участок, его новый собственник имеет право на иск об устранении нарушений, которые претерпевал прежний собственник.

12. Иск о признании права отсутствующим арбитражным судом удовлетворен, поскольку истец является владеющим собственником недвижимости, право которого зарегистрировано в ЕГРП. Исковая давность на требование владеющего и реестрового собственника не распространяется, так как оно является разновидностью негаторного иска (статья 208 ГК РФ).

Кооператив, являющийся владеющим и реестровым собственником недвижимости, обратился в арбитражный суд с иском к обществу, зарегистрировавшему право в ЕГРП на ту же недвижимость, о признании права собственности отсутствующим.

В качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельного требования относительно предмета спора, к участию в деле привлечено муниципальное образование.
Как установлено судом первой инстанции, в 2006 году муниципальное образование продало с публичных торгов здание пункта сушки льновороха. Недвижимое имущество было передано победителю торгов - кооперативу, оплачено им, право собственности на него было зарегистрировано за покупателем в ЕГРП.

В 2007 году муниципальное образование составило новую техническую документацию на здание пункта сушки льновороха, присвоило ему иной адрес и выставило на публичные торги в составе одного лота с иным недвижимым имуществом. Победителем торгов оказалось общество - ответчик по настоящему делу, за которым право на это имущество было также зарегистрировано в ЕГРП.
В 2011 году кооператив обратился в арбитражный суд с настоящим иском.

В обоснование требования истец указывал на то, что имущество находится в его фактическом владении, используется им, право на него зарегистрировано. Регистрация права на это же имущество за другим лицом нарушает его право собственности, поскольку создает угрозу, что второе лицо, зарегистрированное в ЕГРП в качестве собственника спорного имущества, насильственно отберет у него здание пункта сушки льновороха, а также ставит под сомнение законность записи о праве собственности истца.

Ответчик заявил об истечении исковой давности и утверждал, что истец должен был знать о повторной продаже здания пункта сушки льновороха (единственного в районе), поскольку информация о публичной продаже этого имущества была опубликована в местной газете "Ежедневное аграрное обозрение", которую выписывает кооператив.
Истец признал, что о выставлении на повторную публичную продажу спорного здания ему стало ему известно из публикации в названной газете в 2007 году, однако он полагает, что по этому иску отсутствует исковая давность, поскольку имущество находится в его владении, начиная с 2006 года.

Муниципальное образование пояснило, что им была допущена ошибка при выставлении одного и того же имущества на торги дважды, так как вторая продажа готовилась только на основе документов без выезда представителей администрации на объект.

Суд первой инстанции иск удовлетворил, мотивировав свое решение тем, что поскольку иск о признании права отсутствующим заявлен владеющим лицом, это требование аналогично требованию об устранении нарушений права, не связанных с лишением владения, и на него не распространяется исковая давность (статья 208 ГК РФ). Суд апелляционной инстанции оставил судебный акт без изменения.

В другом деле муниципальное образование, не владевшее спорной недвижимой вещью, право на которое было зарегистрировано за ответчиком, обратилось в суд с иском о признании права ответчика на недвижимость отсутствующим.

Ответчик заявил об истечении исковой давности, а истец настаивал на том, что к иску о признании права отсутствующим как к разновидности негаторного иска исковая давность не применяется на основании статьи 208 ГК РФ.

Суд первой инстанции в удовлетворении иска о признании права отсутствующим отказал, мотивировав свое решение тем, что право на этот иск имеет только владеющее лицо, зарегистрированное в ЕГРП. Когда спорное имущество отсутствует во владении истца, его право может быть защищено исключительно с помощью иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения, удовлетворение которого влечет за собой не только восстановление владения спорной вещью, но и корректировку записей в ЕГРП о принадлежности имущества.

13. Удовлетворяя негаторный иск, суд может возложить на нарушителя обязанность совершить определенные действия (например, вывезти мусор), а также воздержаться от действий (например, прекратить размещать отходы производства на земельном участке). При неисполнении ответчиком обязанности совершить действия на основании решения суда истец вправе совершить их самостоятельно, предварительно или впоследствии взыскав с ответчика денежные средства по правилам об изменении способа и порядка исполнения судебного акта (статья 324 АПК РФ) или по правилам части 3 статьи 174 АПК РФ, если им заявлялось требование о взыскании денежных средств в случае неисполнения судебного акта об обязании совершить действие в определенный срок.

Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском об устранении нарушений права собственности на земельный участок путем обязания муниципального унитарного предприятия прекратить размещать отходы производства на этом участке, а также вывезти мусор с участка в недельный срок с момента вступления решения суда в законную силу. Если мусор не будет вывезен в этот срок, истец просил суд взыскать с ответчика 10 000 рублей, что соответствует стоимости работ по вывозу мусора.

Ответчик признал иск частично и возражал против возможности обязать его вывезти мусор с участка истца, а также обращал внимание на то, что российским законодательством не предусмотрено право арбитражного суда обязывать ответчика совершить определенные действия, а в случае неисполнения в определенный срок - взыскать с ответчика денежные средства, размер которых равен стоимости работ по совершению этих действий.
Суд первой инстанции установил, что действиями ответчика нарушается право собственности истца на земельный участок, и удовлетворил иск в полном объеме, обязав ответчика прекратить соответствующие действия и в недельный срок с момента вступления решения в законную силу вывезти мусор с земельного участка истца. При этом в резолютивной части решения суд указал, что если мусор вывезен не будет в течение установленного срока, то с ответчика подлежат взысканию денежные средства в размере 10 000 рублей.

Суд апелляционной инстанции решение суда первой инстанции в части обязания ответчика осуществить вывоз мусора отменил, в удовлетворении иска в этой части отказал, сославшись на то, что в соответствии со статьей 304 ГК РФ предметом искового требования может быть лишь обязание прекратить нарушения права собственности, в то время как взыскание судом с ответчика денежных средств под условием невыполнения работы противоречит принципу обязательности судебных актов (статья 16 АПК РФ), законная сила которых не может быть чем-то обусловлена. При этом суд отметил, что истец не лишен возможности самостоятельно устранить последствия нарушения своего права и потребовать от ответчика возмещения понесенных убытков путем предъявления отдельного иска.

Суд кассационной инстанции постановление суда апелляционной инстанции отменил, решение суда первой инстанции оставил без изменения по следующим основаниям.

В силу положений статей 12 и 304 ГК РФ суд может обязать ответчика не только воздерживаться от совершения каких-либо действий, но и совершить какие-либо действия, если это необходимо для устранения нарушения права истца.
Согласно части 3 статьи 174 АПК РФ арбитражный суд может указать в решении, что истец вправе осуществить соответствующие действия за счет ответчика с взысканием с него необходимых расходов в случае, если ответчик не исполнит решение в течение установленного срока.
В настоящем деле истец требовал взыскания денежных средств в случае, если ответчик в течение недельного срока с момента вступления решения в законную силу не вывезет мусор. У суда отсутствовали основания для отказа в удовлетворении такого требования, поскольку истец доказал стоимость работ по вывозу мусора, а ответчик ее не опроверг.

В другом деле собственник обратился в арбитражный суд с иском об устранении нарушений права собственности на земельный участок путем обязания ответчика вывезти строительные материалы с его земельного участка.
Суд первой инстанции иск удовлетворил, однако судебный акт, исполнение которого зависит от воли должника, добровольно им исполнен не был. Истец обратился в суд с заявлением об изменении способа и порядка исполнения судебного акта (статья 324 АПК РФ) и просил взыскать в его пользу денежную сумму, необходимую для осуществления им мероприятий в целях исполнения принятого по делу судебного акта.

Ответчик против удовлетворения заявления возражал, ссылаясь на то, что расходы по вывозу строительных материалов истцом не понесены, поэтому неизвестно, какие затраты понесет истец.

Суд заявление истца удовлетворил, принял определение об изменении способа и порядка исполнения судебного акта, взыскав с ответчика требуемую истцом денежную сумму, отметив в качестве мотива, что изменение способа исполнения судебного акта не может быть обусловлено фактически понесенными истцом расходами по исполнению судебного акта вместо ответчика. Истцом было доказано, что обычно взимаемая за подобные работы плата составляет определенную денежную сумму. Ответчиком расчет истца опровергнут не был.
Суд апелляционной инстанции оставил определение суда первой инстанции без изменения.

ПРЕЗИДИУМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации обсудил Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации и в соответствии со статьей 16 Федерального конституционного закона «Об арбитражных судах в Российской Федерации» информирует арбитражные суды о выработанных рекомендациях.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ А. ИВАНОВ

1. Недействительность требования, переданного на основании соглашения об уступке права (требования), не влечет недействительности этого соглашения. Недействительность данного требования является в соответствии со статьей 390 Гражданского кодекса Российской Федерации основанием для привлечения цессионарием к ответственности кредитора, уступившего требование.

Индивидуальный предприниматель обратился в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью о взыскании суммы основного долга и процентов за пользование чужими денежными средствами в связи с неисполнением ответчиком обязательства по оплате полученного по договору купли-продажи недвижимого имущества. В обоснование заявленных требований истец указал, что право требования платежа перешло к нему во исполнение соглашения об уступке права (требования), заключенного с закрытым акционерным обществом, являвшимся продавцом по указанному договору.

Возражая против удовлетворения иска, ответчик сослался на недействительность сделки уступки права (требования), полагая, что недействительность обязательства, в содержание которого входит уступаемое право (требование), влечет за собой также и недействительность сделки уступки.

Согласно материалам дела договор купли-продажи недвижимости, цена которой составляла более пяти процентов балансовой стоимости активов закрытого акционерного общества, был заключен данным обществом после введения в отношении него процедуры наблюдения. При этом сделка была совершена обществом в отсутствие согласия временного управляющего, то есть с нарушением предписания, установленного абзацем вторым пункта 2 статьи 64 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)». Указанное нарушение явилось основанием для признания арбитражным судом по другому делу договора купли-продажи недвижимости недействительным на основании статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее — ГК РФ, Кодекс) и применении последствий его недействительности.

Суд, согласившись с доводами ответчика, в удовлетворении иска отказал, указав в мотивировочной части решения следующее.

Оспариваемая ответчиком сделка уступки права (требования) является сделкой, непосредственно направленной на передачу права (требования) от цедента цессионарию.

Данная сделка была совершенна во исполнение договора купли-продажи имущественного права, в соответствии с которым закрытое акционерное общество обязалось передать за плату индивидуальному предпринимателю указанное право (требование). При этом недействительность уступаемого требования влечет недействительность как сделки по передаче данного требования, так и соглашения, во исполнение обязательства по которому данная уступка совершается.

Суд кассационной инстанции, оставляя решение арбитражного суда первой инстанции в силе, изменил мотивировочную часть судебного акта, указав следующее.

Совершение сделки уступки права (требования) представляет собой исполнение цедентом возникшего из соглашения об уступке права (требования) обязательства по передаче цессионарию права (требования).

В соответствии со статьей 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том же объеме и на тех же условиях, которые существовали к моменту перехода права.

Поскольку у закрытого акционерного общества в силу недействительности договора купли-продажи недвижимости отсутствовало вытекающее из данного договора право требования к ответчику осуществления платежа за переданный объект недвижимости, то это право не могло перейти к истцу.

Следовательно, закрытым акционерным обществом обязательство продавца по передаче права (требования), возникшее из договора купли-продажи имущественного права, не исполнено и он несет ответственность перед цессионарием на основании статьи 390 ГК РФ. По смыслу данной статьи Кодекса передача недействительного требования рассматривается как нарушение цедентом своих обязательств перед цессионарием, вытекающих из соглашения об уступке права (требования). При этом под недействительным требованием понимается как право (требование), которое возникло бы из обязательства при условии действительности сделки, так и несуществующее (например, прекращенное надлежащим исполнением) право.

Из положений статьи 390 ГК РФ вытекает, что действительность соглашения об уступке права (требования) не ставится в зависимость от действительности требования, которое передается новому кредитору. Неисполнение обязательства по передаче предмета соглашения об уступке права (требования) влечет ответственность передающей стороны, а не недействительность самого обязательства, на основании которого передается право.

Поэтому вывод суда о недействительности соглашения об уступке права (требования) является ошибочным.

2. Уступка банком прав кредитора по кредитному договору юридическому лицу, не являющемуся кредитной организацией, не противоречит законодательству.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к акционерному обществу о взыскании задолженности по кредитному договору, процентов за пользованием кредитом и применении мер ответственности за несвоевременный возврат кредита и уплату процентов. В обоснование требований истец сослался на уступку ему банком прав кредитора по кредитному договору. Определением суда к участию в деле в качестве третьего лица привлечен банк.

Согласно материалам дела между ответчиком и банком существовали кредитные отношения. Ввиду неисполнения заемщиком своих обязательств по договору банк уступил принадлежащие ему к ответчику требования обществу с ограниченной ответственностью, не являющемуся кредитной организацией.

Суд, признав соглашение об уступке права (требования) ничтожным, в иске отказал исходя из следующего.

В силу положений статей 1 и 5 Федерального закона «О банках и банковской деятельности» исключительное право осуществлять в совокупности операции по привлечению денежных средств физических и юридических лиц во вклады и размещению указанных средств от своего имени на условиях возвратности, платности, срочности принадлежит только банку. Исключительность указанного права не допускает передачу банком прав по кредитному договору другому лицу, не являющемуся банком и не имеющему лицензии Центрального банка Российской Федерации на осуществление указанных банковских операций.

Судом было также указано, что уступка банком прав кредитора по кредитному договору нарушает как баланс интересов участников кредитного обязательства, так и права вкладчиков кредитных учреждений. Кроме того, по мнению суда, кредиторами по кредитным договорам согласно пункту 1 статьи 819 ГК РФ могут быть только банки или иные кредитные организации.

Полагая, что при изложенных обстоятельствах уступка права (требования) не допускается, суд, руководствуясь положениями статьи 168 и пункта 1 статьи 388 ГК РФ, сделал вывод о ничтожности соглашения об уступке права (требования).

Обжалованное в кассационную инстанцию решение суда было отменено, дело направлено на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Действующее законодательство не содержит норм, запрещающих банку уступить права по кредитному договору организации, не являющейся кредитной и не имеющей лицензии на занятие банковской деятельностью. Уступка требований по кредитному договору не относится к числу банковских операций, указанных в статье 5 Федерального закона «О банках и банковской деятельности». Из названной нормы следует обязательность наличия лицензии только для осуществления деятельности по выдаче кредитов за счет привлеченных средств. По смыслу данного Закона с выдачей кредита лицензируемая деятельность банка считается реализованной. Ни Закон, ни статья 819 ГК РФ не содержат предписания о возможности реализации прав кредитора по кредитному договору только кредитной организацией.

Суд кассационной инстанции отверг и довод суда о том, что заключение спорного соглашения нарушает права вкладчиков. Согласно пункту 3 статьи 423 Кодекса договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное. Ни законом, ни иными правовыми актами не предусмотрен безвозмездный характер уступки права (требования). Как следовало из материалов дела, за уступленное требование банк в соответствии с соглашением об уступке права (требования) получил встречное имущественное предоставление от цессионария.

Таким образом, вывод суда о ничтожности спорного соглашения основан на неправильном применении норм материального права. Поскольку судом не проверялся размер заявленных исковых требований, дело было направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

3. Уступка страховщиком по договору имущественного страхования права (требования), полученного в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ), лицу, не имеющему лицензии на осуществление страховой деятельности, не противоречит законодательству.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к акционерному обществу (причинителю вреда) о взыскании ущерба в пределах выплаченного потерпевшему (страхователю) на основании договора имущественного страхования страховой компанией страхового возмещения. Как следовало из материалов дела, право на взыскание ущерба перешло к истцу на основании соглашения об уступке права (требования), заключенного со страховщиком, который данное право получил в порядке суброгации (статья 965 ГК РФ).

Решением суда в удовлетворении заявленного требования было отказано. Суд, оценив отношения между истцом и страховщиком, пришел к выводу о ничтожности заключенного между ними соглашения об уступке права (требования).

По мнению суда, в соответствии со статьей 938 ГК РФ в качестве страховщиков договоры страхования могут заключать только юридические лица, имеющие разрешения (лицензии) на осуществление страхования соответствующего вида. Истец подобной лицензии не имеет, в силу чего он не может быть кредитором по обязательству, право (требование) из которого явилось предметом соглашения между ним и страховой компанией.

Кроме того, уступка указанного права (требования) нарушает также нормы Федерального закона «Об организации страхового дела в Российской Федерации». Так, в соответствии с абзацем первым пункта 2 статьи 6 данного Закона страховщики осуществляют оценку страхового риска, получают страховые премии (страховые взносы), формируют страховые резервы, инвестируют активы, определяют размер убытков или ущерба, производят страховые выплаты, осуществляют иные, связанные с исполнением обязательств по договору страхования действия. По мнению суда, уступка требования, полученного в порядке статьи 965 Кодекса, увеличивает убытки страховщика, что снижает его финансовую устойчивость и размер страховых резервов.

Постановлением суда кассационной инстанции решение суда было отменено, дело передано на новое рассмотрение.

Суд кассационной инстанции указал, что вывод суда о ничтожности соглашения об уступке права (требования) является неверным. Реализация права, полученного в порядке суброгации, не связано с наличием лицензии на осуществление страхования. Законодательство не содержит запрета на уступку права (требования), полученного на основании статьи 965 ГК РФ.

Несостоятелен и вывод суда о том, что уступка данного права страховщиком третьему лицу может негативно повлиять на финансовую устойчивость страховщика.

Согласно пункту 3 статьи 423 Кодекса договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное. Ни законом, ни иными правовыми актами не предусмотрен безвозмездный характер уступки права (требования). Как видно из материалов дела, за уступленное право (требование) страховщик в соответствии с соглашением об уступке права (требования) получил встречное имущественное предоставление от цессионария. Более того, пунктом 1 статьи 965 Кодекса предусмотрена возможность исключения соглашением сторон возможности перехода к страховщику права (требования) в порядке суброгации. Это свидетельствует о том, что законодатель не связывает получение страховщиком права (требования) в порядке суброгации с обеспечением его финансовой устойчивости.

Поскольку судом не проверялся размер требования к ответчику, дело было направлено на новое рассмотрение.

4. Соглашение об уступке права (требования), предметом которого является не возникшее на момент заключения данного соглашения право, не противоречит законодательству.

Акционерное общество (цессионарий) обратилось в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью (цеденту) о признании заключенного между ними соглашения об уступке права (требования) ничтожным, сославшись в обоснование заявленного требования на то, что предметом данного соглашения является будущее право; это противоречит параграфу 1 главы 24 Кодекса.

Согласно материалам дела между истцом и ответчиком заключено соглашение об уступке права (требования), в соответствии с которым ответчик обязался уступить цессионарию право (требование) на оплату продукции, которая будет им продана в будущем. При этом стороны определили, что данное право перейдет от цедента к цессионарию в момент его возникновения у цедента.

Решением суда иск удовлетворен, спорное соглашение признано ничтожным. При этом суд сослался на пункт 1 статьи 382 ГК РФ, в силу которого кредитором по сделке может быть передано право (требование), принадлежащее ему на основании обязательства. По мнению суда, это означает, что замена кредитора возможна только по обязательству, существующему на момент заключения соглашения об уступке права (требования), и только в отношении прав (требований), возникших к моменту заключения этого соглашения.

Суд апелляционной инстанции решение суда отменил, в иске отказал по следующим основаниям.

Действующее законодательство не только не содержит запрета на оборот будущих прав, а, наоборот, в ряде случаев прямо регламентирует сделки, имеющие предметом исполнения будущее право. Так, пунктом 6 статьи 340 Кодекса предусмотрена возможность залога требований, которые залогодатель приобретет в будущем. В силу пункта 2 статьи 455 ГК РФ договор купли-продажи может быть заключен в отношении товара, который продавец приобретет в будущем. При этом согласно пункту 4 статьи 454 ГК РФ положения о купле-продаже применяются к продаже имущественных прав, если иное не вытекает из содержания или характера этих прав.

Исследованное судом соглашение об уступке права (требования) по существу является соглашением о купле-продаже будущего права (требования) на оплату поставленной продукции. Содержание и характер данного права не позволяет сделать вывод о неприменении к отношениям сторон указанного соглашения нормы о купле-продаже.

Оценив ссылку суда на пункт 1 статьи 382 Кодекса, суд апелляционной инстанции счел ее неверной. Как следует из спорного соглашения, являющееся предметом данного соглашения будущее право (требование) перейдет к цессионарию лишь после возникновения этого права (требования) у цедента. Таким образом, положения указанной нормы ГК РФ, устанавливающей возможность передачи кредитором по сделке принадлежащего ему на основании обязательства права (требования) другому лицу, спорным соглашением не нарушены.

5. Уступка части права (требования) по обязательству, предмет исполнения по которому делим, не противоречит законодательству.

Цессионарий обратился в арбитражный суд с иском к покупателю (должнику) о взыскании задолженности за переданный по договору купли-продажи товар.

Согласно материалам дела общество с ограниченной ответственностью (продавец) в соответствии с договором купли-продажи передало ответчику (покупателю) на согласованных сторонами условиях определенный товар. Однако покупатель переданный ему продавцом товар не оплатил. Впоследствии продавец (цедент) уступил истцу определенную часть права (требования) к должнику на оплату переданных по договору купли-продажи товаров, в остальной части права сохранились у цедента. При этом, как было установлено судом и не оспаривалось ответчиком, продавец свои обязательства по договору купли-продажи исполнил надлежащим образом.

Суд признал соглашение об уступке права (требования) недействительным, полагая, что уступка права (требования) в соответствии с положениями параграфа 1 главы 24 ГК РФ влечет полную замену кредитора в обязательстве, и, следовательно, она допустима только при условии, если к новому кредитору переходят в полном объеме все вытекающие из обязательства права.

В соответствии со статьей 384 Кодекса, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Данная норма является диспозитивной и допускает возможность установления договором регулирования, отличного от определенного ею общего правила. Поэтому первоначальный кредитор, если предмет обязательства, из которого уступается право (требование), делим, вправе уступить новому кредитору принадлежащее ему право (требование) к должнику как полностью, так и в части. В данном случае уступка части права (требования) была осуществлена по денежному обязательству, которое является делимым.

В другом случае арендодатель обратился с иском в суд к арендатору и индивидуальному предпринимателю о признании недействительным договора о создании общества с ограниченной ответственностью, заключенного между ответчиками, в части, устанавливающей обязательство арендатора по внесению арендных прав в качестве вклада в уставный капитал создаваемого общества.

Ответчики просили в удовлетворении требования отказать, полагая, что оспариваемое условие договора соответствует пункту 2 статьи 615 ГК РФ, предусматривающему право арендатора на внесение с согласия арендодателя арендных прав в уставный капитал хозяйственных обществ, согласие арендодателя было получено.

Не оспаривая факта своего согласия, истец настаивал на удовлетворении требований, считая, что спорное условие противоречит положениям главы 24 ГК РФ и пункту 2 статьи 615 Кодекса. По мнению истца, в уставный капитал создаваемого общества арендные права могли быть внесены только при условии передачи арендатором обществу права пользования в отношении всех предоставленных ему по договору аренды помещений. Арендатор же передал обществу арендные права только в отношении трех из пяти нежилых помещений, предоставленных по договору аренды, сохранив за собой право пользования в отношении оставшихся.

Суд, рассмотрев материалы дела и установив наличие согласия арендодателя на передачу арендатором обществу арендных прав в отношении трех помещений, в удовлетворении иска отказал. При этом судом было указано, что предмет договора аренды (имущественное право пользования несколькими помещениями) является делимым, поэтому соответствующие арендные права могли быть уступлены в определенной части.

Кроме того, возможность частичной уступки права (требования) прямо следует из статьи 384 ГК РФ, а пункт 2 статьи 615 Кодекса не содержит запрета на передачу арендных прав в отношении части помещений.

6. Уступка права (требования) по обязательству, в котором уступающий требование кредитор является одновременно и лицом, обязанным перед должником, не влечет перевод на цессионария соответствующих обязанностей цедента. Цедент не освобождается от исполнения продолжающих лежать на нем обязанностей.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к акционерному обществу о взыскании просроченной задолженности за переданную электроэнергию. В подтверждение своих прав истец указал, что на основании соглашения об уступке права (требования) получил от энергоснабжающей организации право (требование) на уплату ответчиком определенной суммы задолженности за конкретный период.

Арбитражный суд в иске отказал, указав, что нормы ГК РФ, регулирующие вопросы перехода прав кредитора к другому лицу (параграф 1 главы 24 Кодекса), предполагают полную замену кредитора в обязательстве. В данном же случае исполнение договора на передачу электроэнергии носит длящийся характер: с исполнением энергоснабжающей организацией своих обязательств по отдельному периоду обязательства по передаче электрической энергии в последующих периодах не прекращаются и договор продолжает действовать. Договор энергоснабжения в части обязательств энергоснабжающей организации сторонами не изменялся; более того, новый кредитор и не мог принять на себя исполнение обязанности по поставке электроэнергии по этому договору.

Таким образом, соглашение об уступке права (требования) противоречит параграфу 1 главы 24 ГК РФ и поэтому является ничтожным (статья 168 ГК РФ).

Постановлением суда кассационной инстанции решение суда было отменено, иск удовлетворен по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им по сделке другому лицу.

Учитывая, что в договоре энергоснабжения в обязательстве по оплате энергоснабжающая организация выступала в качестве кредитора, имеющего право требовать исполнения денежного обязательства от должника, указанное право (требование) могло быть уступлено. Уступая право другому лицу, энергоснабжающая организация лишается возможности предъявить требование о его исполнении к должнику.

При этом положение такой организации как должника в обязательстве передать электроэнергию остается неизменным. Уступка права (требования) влечет за собой замену кредитора в конкретном обязательстве, в состав которого входит уступаемое право (требование), а не замену стороны в договоре.

Поскольку наличие и размер задолженности ответчиком не оспаривались, суд кассационной инстанции исковые требования удовлетворил.

По другому делу индивидуальный предприниматель (покупатель по договору поставки) обратился с иском в арбитражный суд к цессионарию о взыскании с последнего на основании статьи 521 ГК РФ неустойки в связи с недопоставкой поставщиком товара.

В обоснование заявленного требования истец сослался на договор поставки, которым установлена неустойка за недопоставку товара, и заключенное между поставщиком и ответчиком (цессионарием) соглашение об уступке права (требования), согласно которому поставщик уступил право (требование) на оплату товаров, поставляемых им индивидуальному предпринимателю в рамках указанного договора.

Полагая, что наряду с указанным правом (требования) к цессионарию перешли также обязанности по договору поставки, истец предъявил настоящий иск. Кроме того, он указал, что по смыслу параграфа 1 главы 24 ГК РФ уступка права (требования) предполагает полную замену стороны в договоре, то есть переход не только прав, но и обязанностей по договору.

Уступка права (требования) представляет собой замену кредитора в обязательстве (статья 382 Кодекса). Последствием уступки права (требования) является замена кредитора в конкретном обязательстве, в содержание которого входит уступленное право (требование). Уступка права (требования) по обязательству, в котором каждая из сторон является и кредитором и должником, не может привести к переводу соответствующих обязанностей, лежащих на цеденте как стороне договора, на цессионария. Для перевода таких обязанностей необходимо совершение сделки по переводу долга (параграф 2 главы 24 ГК РФ). В данном случае сделки по переводу долга сторонами не совершалось.

Поэтому на цеденте (продавце по договору поставки) продолжают лежать обязанности, связанные с исполнением договора поставки, в частности обязанности по передаче соответствующего товара, по уплате неустойки в связи с нарушением своих обязательств. Поэтому заявленное требование может быть предъявлено к поставщику (цеденту), но не к цессионарию.

7. Скрытые недостатки результата работ, обнаруженные заказчиком после получения уведомления об уступке подрядчиком требования об оплате данных работ, могут быть положены должником в основание своих возражений против требования нового кредитора (статья 386 ГК РФ), поскольку данные недостатки, как и право заказчика требовать их устранения, возникли до момента получения уведомления должником о состоявшейся уступке.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к закрытому акционерному обществу (заказчику) о взыскании задолженности за работы, выполненные по договору подряда. Заявленное требование истец основывал на соглашении об уступке права (требования), в соответствии с которым истцу было передано подрядчиком право (требование) оплаты выполненных работ и применения мер ответственности за просрочку оплаты.

Определением суда к участию в деле в качестве третьего лица привлечено открытое акционерное общество (подрядчик).

Ответчик иск не признал, указывая на ненадлежащее качество работ, выявленное в процессе эксплуатации оборудования. В обоснование возражений ответчик сослался на пункт 1 статьи 711 Кодекса, в соответствии с которым заказчик обязан оплатить обусловленную цену после окончательной сдачи результатов работы при условии, что работа выполнена надлежащим образом. Поскольку, как было выявлено в процессе эксплуатации, работы были выполнены некачественно (статья 721 ГК РФ), заказчик вправе задержать их оплату.

Суд не согласился с доводами ответчика и иск удовлетворил по следующим основаниям.

Как следовало из материалов дела, подрядчик обязался произвести работы по ремонту и модернизации оборудования заказчика. Результат работ должен был соответствовать условиям договора (в частности, в договоре сторонами были определены требования, предъявляемые к параметрам эксплуатации оборудования в зимний период). В процессе эксплуатации оборудования в зимний период заказчиком установлено несоответствие фактических параметров согласованным сторонами требованиям.

В силу статьи 386 ГК РФ должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору.

Подрядчик уступил право требования оплаты выполненных работ и применения мер ответственности за просрочку оплаты после подписания сторонами договора подряда акта окончательной приемки результата работ, при этом о каких-либо недостатках заказчик не заявлял. Уведомление о состоявшейся уступке ответчик получил до обнаружения им в процессе эксплуатации недостатков результата работ.

Таким образом, поскольку выявленные недостатки обнаружены после получения ответчиком уведомления об уступке права (требования), то он не вправе, выдвигая свои возражения против требований нового кредитора, ссылаться на эти недостатки.

Суд кассационной инстанции, не согласившись с указанным выводом суда первой инстанции, решение оценил и в иске отказал по следующим основаниям.

По существу, выдвинутые ответчиком возражения основываются на факте выявления в процессе эксплуатации скрытых недостатков результата работ. Возникновение права заказчика требовать устранения недостатков связано не с их обнаружением, а с фактом выполнения работ с отступлением от установленных договором требований. Поэтому данное право возникло до получения заказчиком уведомления о состоявшейся уступке.

Ответчик, оспаривая предъявленное к нему требование об оплате и реализуя право должника, закрепленное в статье 386 ГК РФ, был вправе заявить указанные возражения. В связи с этим в рамках рассматриваемого спора выдвинутые ответчиком возражения против требований нового кредитора являются основанием для отказа в иске последнему. Права нового кредитора в данном случае могут быть защищены в порядке, предусмотренном статьей 390 Кодекса.

Кроме того, судом кассационной инстанции в мотивировочной части постановления было отмечено, что требование об устранении выявленных недостатков результата работ ответчик вправе предъявлять только к подрядчику (первоначальному кредитору). Уступка права (требования) оплаты выполненных работ и применения мер ответственности за просрочку оплаты не может привести к переводу на цессионария соответствующих обязанностей, лежащих на цеденте как стороне договора подряда. Для замены должника необходим перевод долга.

В данном случае сделка по переводу долга не совершалась, поэтому на цеденте продолжают лежать обязанности, связанные с исполнением им договора подряда, в частности обязанность по устранению выявленных недостатков выполненной работы.

8. Допустимость уступки права (требования) не ставится в зависимость от того, является ли оно бесспорным и обусловлена ли возможность его реализации встречным исполнением цедентом своих обязательств перед должником.

Производственное предприятие (цессионарий) обратилось с иском в арбитражный суд к акционерному обществу (должнику) о взыскании суммы основного долга по договору строительного подряда. Определением суда к участию в деле в качестве третьего лица привлечено общество с ограниченной ответственностью (цедент).

Как следовало из материалов дела, ответчик (заказчик) и общество с ограниченной ответственностью (подрядчик) заключили договор строительного подряда, по условиям которого подрядчик обязался выполнить строительные работы на объекте заказчика.

Договором были установлены начальный и конечный срок производства работ, выделены отдельные этапы выполнения работ с указанием сроков их проведения.

Подрядчик уступил производственному предприятию право (требование) на оплату работ, подлежащих выполнению в рамках третьего этапа, при этом уступка указанного права была произведена до окончания работ по данному этапу.

В возражениях на иск ответчик сослался на выполнение подрядчиком работ по третьему этапу с недостатками и отступлениями от требований технической документации, в связи с чем он имеет право на безвозмездное устранение подрядчиком выявленных при приемке недостатков (статья 723 ГК РФ). До устранения этих недостатков у заказчика отсутствует обязанность по оплате результата работ.

Кроме того, акционерное общество указало на факт заключения соглашения об уступке права (требования) до приемки заказчиком результата работ по третьему этапу (то есть до возникновения обязательства по оплате данных работ) и соответственно предметом уступки являлось несуществующее право (требование), что не допустимо.

Суд, признав соглашение об уступке права (требования) ничтожным в силу статьи 168 ГК РФ, в иске отказал по следующим основаниям.

Уступка права (требования) допустима при условии, если уступаемое право является бесспорным, возникло до его уступки и возможность реализации права не обусловлена встречным исполнением цедентом своих обязательств перед должником. Несоблюдение указанных требований нарушает права и законные интересы должника по обязательству. В данном случае эти требования сторонами спорного соглашения не соблюдены, в силу чего оно является ничтожным (статья 168 ГК РФ) как противоречащее параграфу 1 главы 24 Кодекса.

Суд апелляционной инстанции решение суда оставил в силе, указав вместе с тем на ошибочность выводов суда, положенных в основание решения.

По мнению суда апелляционной инстанции, совершенная между истцом и подрядчиком сделка не противоречит закону и не нарушает права и интересы должника (заказчика по договору подряда).

В соответствии со статьей 384 ГК РФ на основании спорного соглашения право (требование) на оплату работ по третьему этапу перешло к новому кредитору в том же объеме и на тех же условиях, что существовали на момент перехода уступленного права (требования). Таким образом, реализация данного права поставлена в зависимость от исполнения подрядчиком обязательств по выполнению работ по третьему этапу. Данная обусловленность, встречность исполнения обязательств сторонами договора подряда существует и при отсутствии уступки права (требования). Перемена кредитора в возникшем из договора подряда денежном обязательстве не влияет ни на основания, при наличии которых должник обязан его исполнить, а кредитор соответственно вправе потребовать исполнение, ни на обязанность подрядчика выполнить работы в соответствии с условиями договора строительного подряда.

Суд апелляционной инстанции также признал несостоятельными доводы истца об уступке подрядчиком несуществующего права (требования), поскольку с момента приемки результата работ возникает лишь возможность реализовать право (требование) на оплату выполненных работ. Само же право вытекает из обязательства, возникающего с момента вступления в силу договора подряда.

Оценивая позицию суда, в соответствии с которой уступка права (требования) возможна только в случае, когда уступаемое право (требование) носит бесспорный характер, суд апелляционной инстанции указал на то, что законодатель не связывает возможность уступки права (требования) с бесспорностью последнего. ГК РФ, закрепляя в статье 386 право должника на заявление возражений против требований нового кредитора, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления об уступке, наоборот, исходит из допустимости наличия спора относительно уступленного права (требования).

Кроме того, суд апелляционной инстанции обратил внимание на следующее.

Подрядчик выполнил работы по третьему этапу с недостатками, вследствие чего заказчик был вправе отказаться от оплаты выполненных работ до устранения подрядчиком допущенных им недостатков. Поскольку перемена кредитора в возникшем из договора подряда денежном обязательстве по оплате работ не влияет на основания, при наличии которых должник обязан его исполнить, то уступленное истцу право (требование) не может быть реализовано до устранения недостатков.

Суд апелляционной инстанции также указал, что истец вправе после устранении недостатков подрядчиком вновь обратиться к заказчику с требованием об оплате результата работ. В случае же нарушения прав нового кредитора последние могут быть защищены в порядке, предусмотренном статьей 390 Кодекса.

Поскольку неправильное применение норм права судом первой инстанции не привело к вынесению незаконного решения, оно было оставлено в силе.

9. Соглашение об уступке права (требования), заключенное между коммерческими организациями, может быть квалифицировано как дарение только в том случае, если будет установлено намерение сторон на безвозмездную передачу права (требования). Отсутствие в сделке уступки права (требования) условия о цене передаваемого права (требования) само по себе не является основанием для признания ее ничтожной как сделки дарения между коммерческими организациями.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к индивидуальному предпринимателю о взыскании задолженности за переданный по договору купли-продажи товар. В обоснование заявленных требований истец указал на получение права (требования) к ответчику на уплату суммы основного долга по сделке уступки права (требования), заключенной с закрытым акционерным обществом, которое являлось продавцом по данному договору.

Суд признал сделку уступки права (требования) ничтожной в силу статей 168, 575 ГК РФ и в удовлетворении иска отказал, руководствуясь при этом следующим. Согласно спорной сделке цедент передает, а цессионарий принимает от цедента указанное право (требование) к должнику; право считается перешедшим к цессионарию с момента совершения названной сделки. При этом сторонами сделки не предусмотрена обязанность цессионария оплатить или предоставить цеденту какой-либо иной эквивалент за полученное им право (требования). Следовательно, это право (требование) передано цедентом цессионарию безвозмездно.

В соответствии с пунктом 1 статьи 572 ГК РФ дарение может выражаться в безвозмездной передаче одним лицом другому лицу имущественного права (требования) к третьему лицу. Таким образом, спорная сделка уступки права (требования) является сделкой дарения и должна соответствовать пункту 4 статьи 575 ГК РФ: не допускается дарение в отношениях между коммерческими организациями.

Суд кассационной инстанции решение суда отменил, дело направил на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Судом не было учтено, что признанная им ничтожной сделка уступки права (требования) непосредственно направлена на переход права (требования); ее нельзя квалифицировать как возмездную или безвозмездную, поскольку она лишь оформляет исполнение обязательства по передаче права, возникшего из соглашения об уступке права (требования). Как следует из преамбулы спорной сделки и указывается истцом в кассационной жалобе, рассматриваемая сделка заключена во исполнение соглашения об уступке права (требования).

Оценивая соглашение об уступке права (требования), суд кассационной инстанции сослался на пункт 3 статьи 423 ГК РФ, в силу которого договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное. Квалификация соглашения об уступке права (требования) как договора дарения возможна лишь при установлении намерения безвозмездно передать право (требование). Отсутствие в данном соглашении условия о цене передаваемого права (требования) само по себе не свидетельствует о дарении соответствующего права (требования).

Как установлено судом, предметом соглашения об уступке права (требования) являлось принятие цедентом обязательства передать цессионарию (истцу) соответствующее право (требование) к ответчику в качестве отступного с целью прекращения обязательства цедента перед цессионарием по возврату займа. Таким образом, уступка права (требования) носила возмездный характер.

Поскольку суд не проверял обоснованность заявленной ко взысканию суммы основного долга, дело было направлено на новое рассмотрение.

10. Несоответствие размера встречного предоставления объему передаваемого права (требования) само по себе не является основанием для признания ничтожным соглашения об уступке права (требования), заключенного между коммерческими организациями.

Акционерное общество (цессионарий) обратилось в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью о взыскании суммы основного долга по договору. Исковые требования были основаны на соглашении об уступке права (требования), на основании которого первоначальный кредитор передал истцу право (требование) на уплату ответчиком задолженности по договору поставки.

В возражениях на иск должник указал, что соглашение об уступке права (требования) ничтожно в силу статьи 170 ГК РФ, поскольку прикрывает сделку дарения права.

Решением суда иск удовлетворен по следующим основаниям.

Несмотря на то что в соответствии со спорным соглашением размер встречного предоставления за переданное право (требование) менее объема последнего, суд пришел к выводу, что в данном случае это обстоятельство не свидетельствует о ничтожности сделки в силу ее притворности.

Как определено пунктом 2 статьи 1 ГК РФ, граждане и юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе, они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых, не противоречащих законодательству его условий.

С учетом данной нормы судом было указано, что при выяснении эквивалентности размеров переданного права (требования) и встречного предоставления необходимо исходить из конкретных обстоятельств дела. В частности, должны учитываться: степень платежеспособности должника, степень спорности передаваемого права (требования), характер ответственности цедента перед цессионарием за переданное право (требование) (ответственность лишь за действительность права (требования) или также и за его исполнимость должников), а также иные обстоятельства, влияющие на действительную стоимость права (требования), являющегося предметом уступки.

Исследовав данные обстоятельства, суд пришел к выводу о действительности соглашения об уступке права (требования).

По другому делу, отказывая в удовлетворении требований цессионария к должнику и квалифицируя соглашение об уступке права (требования) как ничтожную сделку, суд исходил из следующего.

По смыслу закона уступка права (требования) между юридическими лицами является возмездной сделкой, по которой сторона, приобретшая право (требование), предоставляет другой стороне встречное эквивалентное предоставление. По смыслу статьи 572 ГК РФ дарение может быть совершено и в форме передачи имущества по явно заниженной цене. Как следовало из текста спорного соглашения, объем переданного права (требования) превышал размер встречного предоставления в десять раз. Это обстоятельство само по себе свидетельствует о дарении спорного права цедентом истцу, что в силу статьи 575 ГК РФ недопустимо в отношениях между коммерческими организациями.

Постановлением суда кассационной инстанции решение суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 572 Кодекса по договору дарения даритель безвозмездно передает или обязуется передать одаряемому вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить его от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. Из данной нормы закона следует, что наличие возмездных начал в договорном обязательстве исключает признание соответствующего договора договором дарения. В данном случае стороны прямо предусмотрели возмездный характер своих отношений. Поэтому спорная сделка не может быть признана ничтожной по указанному основанию.

Вместе с тем суду при новом рассмотрении дела следует оценить данную сделку на предмет ее ничтожности в силу притворности (статья 170 Кодекса), выяснив, не прикрывает ли соглашение об уступке права (требования) сделку дарения. Решая данный вопрос, суду надлежит при оценке несоответствия размера встречного предоставления за переданное право объему последнего исходить из конкретных обстоятельств дела, свидетельствующих о действительной стоимости спорного права (требования).

11. Уклонение цедента от передачи цессионарию документов, удостоверяющих переданное последнему право (требование), само по себе не свидетельствует о том, что данное право (требование) не перешло к цессионарию.

Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к унитарному предприятию о взыскании задолженности за поставленные по договору купли-продажи товары, указав, что получил право (требование) к ответчику по сделке уступки права (требования), заключенной с обществом с ограниченной ответственностью, которое являлось продавцом по названному договору.

Кроме того, поскольку цедент не передал ему документы, подтверждающие отгрузку продукции и ее принятие покупателем, истец в порядке, установленном частью 4 статьи 66 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, заявил ходатайство об истребовании данных доказательств.

Суд отказал в удовлетворении ходатайства и в удовлетворении иска, указав, что в силу пункта 2 статьи 385 ГК РФ кредитор, уступивший право (требование) другому лицу, обязан передать ему документы, удостоверяющие это право (требование), и сообщить сведения, имеющие значение для его осуществления. Поскольку указанные документы не были переданы цедентом, то истец не может считаться получившим право (требование).

Суд кассационной инстанции решение суда первой инстанции отменил и дело передал на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Невыполнение первоначальным кредитором обязанностей, предусмотренных пунктом 2 статьи 385 ГК РФ, по общему правилу не влияет на возникновение у нового кредитора прав в отношении должника. К новому кредитору права (требования) по общему правилу переходят в момент совершения сделки уступки права (требования). Передача документов, удостоверяющих право и подтверждающих его действительность, производится на основании уже совершенной сделки.

С учетом этого суд кассационной инстанции признал необоснованным и не соответствующим законодательству вывод суда о несостоявшейся уступке права (требования). Поскольку судом не проверялся факт совершения сделки уступки права (требования), дело было направлено на новое рассмотрение. Суд кассационной инстанции также указал на необходимость при оценке вопроса о том, было ли передано цедентом истцу право (требование), учитывать, что данная передача может быть оформлена сторонами путем составления отдельного документа (например, акта о передаче права), либо воля сторон на передачу права может быть выражена непосредственно в соглашении об уступке права (требования), подписанием которого стороны определили момент перехода права, либо в каких-либо иных действиях сторон данного соглашения, свидетельствующих о выражении воли на передачу этого права.

12. Суд не признал соглашение об уступке права (требования) незаключенным, установив, что отсутствие в нем указания на обязательство, в состав которого входило уступаемое право (требование), в данном случае не повлекло отсутствие согласования сторонами предмета указанного соглашения.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к акционерному обществу о взыскании задолженности по кредитному договору, процентов за пользованием кредитом и применении мер ответственности за несвоевременный возврат кредита. В обоснование заявленных требований истец сослался на заключенное с банком соглашение об уступке права (требования).

Возражения против иска ответчика мотивированы тем, что к истцу заявленные им права (требования) не перешли, так как соглашение об уступке права (требования) является незаключенным ввиду отсутствия в нем указания на обязательство (кредитный договор), в состав которого входят соответствующие права (требования).

Определением суда к участию в деле в качестве третьего лица на стороне истца привлечен банк (цедент).

Как следовало из материалов дела, между банком и обществом с ограниченной ответственностью было заключено соглашение об уступке права (требования), в соответствии с которым банк в связи с неисполнением обязательств по возврату кредитов передал истцу права (требования) к ряду организаций, в числе которых был поименован ответчик. В силу спорного соглашения права (требования) считаются перешедшими с момента его подписания. Соглашением была определена и рассчитанная на момент его подписания общая сумма задолженности каждой организации, без идентификации данной задолженности применительно к конкретным кредитным договорам.

Решением суда в иске отказано, соглашение об уступке права (требования) признано незаключенным.

Суд, сославшись на положения пункта 1 статьи 382 и пункта 1 статьи 432 Кодекса, признал, что существенным условием соглашения об уступке права (требования) является указание на конкретное обязательство, из которого возникло соответствующее право. В данном случае стороны не указали в соглашении об уступке права (требования) на такое обязательство, поэтому оно в соответствии со статьей 432 ГК РФ признано судом незаключенным.

Суд кассационной инстанции решение суда отменил, иск удовлетворил по следующим основаниям.

В ходе судебного разбирательства судом было установлено, что между ответчиком и банком существовали только отношения, вытекающие из одного кредитного договора, в связи с неисполнением обязательств по которому и были предъявлены требования в рамках рассматриваемого дела. Кроме того, текст уведомления цедентом должника о состоявшейся уступке, другие материалы дела свидетельствовали о наличии определенности между цедентом и цессионарием относительно предмета соглашения.

Указанная в соглашении сумма задолженности и уведомление позволяют сделать вывод об уступке истцу права на взыскание как суммы основного долга, так и процентов за пользование кредитом и процентов, уплачиваемых в качестве меры ответственности в связи с несвоевременным возвратом кредита.

При данных обстоятельствах отсутствие указания в спорном соглашении на упомянутый кредитный договор не влечет признания его незаключенным, поэтому заявленные требования подлежат удовлетворению.

13. Отсутствие в соглашении об уступке части права (требования), возникшего из длящегося обязательства, указания на основании возникновения уступаемого права (требования), а также на конкретный период, за который оно уступается, может свидетельствовать о незаключенности этого договора.

Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к энергоснабжающей организации о признании недействительным соглашения об уступке права (требования).

Как следовало из материалов дела, между истцом и ответчиком было заключено соглашение об уступке права (требования) к унитарному предприятию на уплату суммы задолженности перед энергоснабжающей организацией за потребленную электроэнергию.

Решением суда иск был удовлетворен по следующим основаниям.

В тексте соглашения стороны не определили обязательство, в состав которого входило уступаемое право (требование). Кроме того, в нем не содержалось условие, позволяющее индивидуализировать передаваемое право, а именно конкретный период действия договора энергоснабжения, за который энергоснабжающая организация уступает цессионарию право (требование) на уплату суммы задолженности. Учитывая, что обязательство, возникшее из договора энергоснабжения, носит длящейся характер, определить передаваемое право (требование) при его реализации в отсутствие соответствующего соглашения сторон сделки, невозможно. В такой ситуации суд счел, что соглашение об уступке права (требования) противоречит статье 382 Кодекса, в соответствии с которой право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано другому лицу на основании сделки или перейти к нему в силу закона, и поэтому является ничтожным (статья 168 Кодекса).

Суд кассационной инстанции решение суда отменил, принял новый судебный акт об отказе в иске в силу следующего.

Отсутствие в соглашении об уступке права (требования) по длящемуся обязательству указания на основание возникновения передаваемого права (требования), а также условий, позволяющих его индивидуализировать (конкретный период, за который передается право (требование) на уплату суммы задолженности предприятия), свидетельствует не о его недействительности, а о несогласованности предмета договора, что влечет признание его незаключенным (статья 432 Кодекса).

Суд кассационной инстанции, подтвердив позицию суда об отсутствии в соглашении об уступке права (требования) названных условий, указал и на отсутствие в материалах дела доказательств, оценив которые можно было бы сделать вывод о том, что, несмотря на отсутствие соответствующих условий в тексте соглашения, предмет последнего тем не менее является согласованным и между цедентом и цессионарием нет неопределенности в идентификации уступленного права (требования).

Поэтому суд кассационной инстанции, констатировав, что спорное соглашение является незаключенным, отказал в иске.

14. Суд, признав, что должник не доказал, каким образом оспариваемое соглашение об уступке права (требования) нарушает его права и законные интересы, в удовлетворении заявленного им требования о признании указанного соглашения недействительным отказал.

Общество с ограниченной ответственностью (должник) обратилось в арбитражный суд с иском к акционерному обществу (цеденту) и индивидуальному предпринимателю (цессионарию) с иском о признании недействительным заключенного между ответчиками соглашения об уступке права (требования) как противоречащего положениям главы 24 ГК РФ. По мнению истца, совершенная сделка ничтожна, поскольку предметом уступки являлось право (требование), возможность реализации которого обусловлена встречным исполнением цедентом своих обязательств перед истцом.

Как следовало из материалов дела, между истцом и акционерным обществом (подрядчиком) был заключен договор строительного подряда, право требования оплаты работ по которому было уступлено акционерным обществом до окончания их выполнения.

В отзыве на иск акционерное общество, сославшись на пункт 2 статьи 166 Кодекса, указало, что истец не может быть признан лицом, заинтересованным в предъявлении заявленного требования, в связи с чем в его удовлетворении должно быть отказано.

Данные возражения поддержал второй ответчик (цессионарий), полагая, что полученное требование об оплате будет предъявлено им к истцу только после выполнения цедентом работ, поскольку до принятия результата работ должником указанное право реализовано быть не может.

Ответчики также заявили об отсутствии между ними спора относительно действительности соглашения об уступке права (требования).

В судебном заседании истец отверг доводы ответчиков, пояснив, что его заинтересованность в разрешении судом спора относительно действительности соглашения об уступке права (требования) заключается в установлении определенности в отношениях сторон.

По мнению истца, без разрешения заявленного требования отсутствует определенность по поводу того, кто является кредитором по обязательству в части оплаты выполненных работ. Возможное признание спорного соглашения по иску одной из сторон недействительным повлечет нарушение его прав и законных интересов как должника, поскольку исполнение, произведенное им цессионарию до такого признания, будет считаться ненадлежащим исполнением.

Суд в иске отказал, указав, что истцом не представлено каких-либо доказательств, свидетельствующих о нарушении оспариваемой сделкой его прав и законных интересов.

Такие доказательства, в частности, могли касаться наличия обстоятельств, указанных в статье 388 ГК РФ. Заключение соглашения об уступке права (требования) и замена кредитора не свидетельствуют о нарушении законных прав и интересов должника.

В силу положений, предусмотренных статьями 312, 382, 385 ГК РФ, должник при предоставлении ему доказательств перехода права (требования) к новому кредитору не вправе не исполнять обязательство данному лицу. Кодекс не предусматривает обязательность предоставления должнику в качестве доказательства перемены кредитора соглашения, на основании которого цедент принял обязательство передать право (требование) цессионарию.

Остаточным доказательством является уведомление должника цедентом о состоявшейся уступке права (требования) либо предоставление должнику акта, которым оформляется исполнение обязательства по передаче права (требования), содержащегося в соглашении об уступке права (требования).

Указанные положения направлены на защиту интересов должника, исключая возможность предъявления к нему повторного требования в отношении исполненного обязательства со стороны первоначального либо нового кредитора при наличии между ними спора о действительности соглашения об уступке права (требования).

Таким образом, в случае признания судом соглашения об уступке права (требования) недействительным (либо при оценке судом данной сделки как ничтожной и применении последствий ее недействительности) по требованию одной из сторон данной сделки исполнение, учиненное должником цессионарию до момента признания соглашения недействительным, является надлежащим исполнением.

Суд также отметил, что в данном случае должник был надлежащим образом уведомлен о состоявшейся уступке, в связи с чем надлежащим кредитором для него является цессионарий.

Суды апелляционной и кассационной инстанций оставили решение суда без изменения.

15. Если иное не предусмотрено законом или договором, при уступке права (требования) или его части к новому кредитору переходят полностью или в соответствующей части также и права, связанные с уступаемым правом (требованием).

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к индивидуальному предпринимателю о взыскании суммы основного долга и неустойки за просрочку платежа по договору купли-продажи, начисленной за период с момента наступления просрочки оплаты и до даты обращения истца в суд.

В обоснование заявленных требований истец сослался на заключенное с акционерным обществом соглашение об уступке права (требования), во исполнение которого общество передало истцу право (требование) уплаты основного долга с ответчика. При этом истец полагал, что к нему в силу статьи 384 ГК РФ вместе с требованием в отношении основного долга перешло и право (требование) на взыскание неустойки.

Возражая против удовлетворения требования о взыскании неустойки, ответчик указал, что уступка требования в отношении основного долга не означает перехода к истцу и права на взыскание неустойки.

Переход права (требования) в отношении неустойки возможен только при наличии на это воли первоначального кредитора, выраженной в соглашении об уступке права (требования). Поскольку в заключенном между цедентом и цессионарием соглашении не содержалось условия об уступке требования в отношении неустойки, истцу, по мнению ответчика, было передано только право на взыскание суммы основного долга.

Суд, не согласившись с доводами ответчика, заявленные требования удовлетворил в полном объеме по следующим основаниям.

В силу статьи 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору вместе со связанными с требованием правами (в том числе с правами, обеспечивающими исполнение обязательства). Поскольку в рассматриваемом случае соглашением сторон или законом действие указанного правила не исключено, а право на неустойку является связанным с переданным требованием правом, данное право следует считать перешедшим к цессионарию вместе с требованием уплаты суммы основного долга.

Суды апелляционной и кассационной инстанций решение суда оставили без изменения.

По другому делу при уступке части требования об оплате товара и отсутствии в соглашении сторон условий относительно прав, связанных с уступленным требованием, суд удовлетворил иск цессионария о взыскании с должника соответствующей суммы задолженности по оплате товара и процентов за пользование чужими денежными средствами по статье 395 Кодекса, начисленных с момента наступления просрочки пропорционально части уступленного требования.

При этом суд исходил из того, что в силу статьи 384 ГК РФ в отсутствие соглашения сторон об ином при уступке части права (требования) к цессионарию переходят в части, пропорциональной переданному требованию, и права, связанные с данным требованием.

16. Уступка возникшего в связи с нарушением обязательства права (требования) на подлежащую уплате неустойку допустима и в том случае, когда на момент совершения уступки размер неустойки окончательно не определен.

Общество с ограниченной ответственностью обратилось в арбитражный суд с иском к индивидуальному предпринимателю о взыскании неустойки за нарушение сроков оплаты нефтепродуктов, поставленных акционерным обществом по договору поставки.

Как следовало из материалов дела, ответчик не выполнил обязательство по оплате нефтепродуктов, поставленных в его адрес акционерным обществом. В дальнейшем акционерное общество уступило право (требование) на уплату предусмотренной договором поставки неустойки обществу с ограниченной ответственностью, в связи с чем последнее обратилось в суд с требованием о принудительной реализации перешедшего к нему права.

По ходатайству истца к участию в деле в качестве третьего лица на его стороне судом было привлечено акционерное общество.

Суд в удовлетворении исковых требований отказал, указав следующее.

В силу параграфа 1 главы 24 ГК РФ уступка права (требования) влечет перемену лиц в обязательстве и возможна в том объеме и на тех условиях, которые существовали на момент перехода прав. Уступка права (требования) по договору поставки совершена первоначальным кредитором лишь в части применения к должнику ответственности за допущенное нарушение обязательства. В силу действующего законодательства право на неустойку не может быть передано в отрыве от основного права (требования). Учитывая, что перемены лиц в основном обязательстве не произошло, уступка требования о взыскании неустойки противоречит статье 384 ГК РФ, в силу чего соглашение об уступке права (требования) является ничтожным (статья 168 ГК РФ).

Суд апелляционной инстанции, оставляя решение суда в силе, изменил его мотивировочную часть следующим образом.

Вывод суда о невозможности уступки права (требования) на уплату неустойки является неверным. Однако уступка данного права возможна лишь в том случае, когда подлежащая взысканию сумма неустойки окончательно определена. В рассматриваемом случае уступка произошла в отношении требования, размер которого не мог быть определен на момент совершения данной сделки (так как в силу статьи 333 ГК РФ только суд вправе установить основания привлечения лица к ответственности, оценить соразмерность неустойки последствиям нарушения обязательства), поэтому соглашение об уступке права (требования) является ничтожным.

Суд кассационной инстанции принятые по делу судебные акты отменил и направил дело на новое рассмотрение по следующим основаниям.

На обязательство по уплате неустойки как меры ответственности распространяются положения Кодекса о перемене лиц в обязательстве. Законодательство не содержит запрета в отношении уступки права (требования) на уплату неустойки, в силу чего данная уступка не противоречит закону. В этой части вывод суда апелляционной инстанции верен.

Однако несостоятельна позиция суда апелляционной инстанции в вопросе о возможности уступки права (требования), лишь окончательно определенного по размеру. Уступка права, размер которого окончательно не определен, означает, что согласно статье 384 Кодекса соответствующее право переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Таким образом, спорное право перешло к истцу от акционерного общества в таком же неопределенном размере, существовавшем на момент перехода права. Это означает, что конкретный размер подлежащей взысканию неустойки может быть определен судом по иску нового кредитора. Возможность снижения судом размера неустойки на основании статьи 333 Кодекса не лишает первоначального кредитора права уступить указанное право (требование).

17. Уступка права (требования) на возмещение убытков не противоречит законодательству.

Предприятие (цессионарий) обратилось в арбитражный суд с иском к акционерному обществу (должнику) о взыскании убытков в связи с неисполнением ответчиком обязательств по договору.

В обоснование исковых требований предприятие сослалось на уступку обществом с ограниченной ответственностью истцу права (требования) на возмещение убытков, возникших у него в связи с неисполнением продавцом (ответчиком) своих обязательств по передаче товара.

Как следовало из материалов дела, между ответчиком (продавцом) и цедентом (покупателем) существовали отношения по купле-продаже. В соответствии с договором продавец обязался поставить обществу с ограниченной ответственностью определенную продукцию, однако своих обязательств не выполнил. Впоследствии общество с ограниченной ответственностью (покупатель) уступило право (требование) на возмещение причиненных ему этим убытков предприятию. Во исполнение соглашения об уступке данного права (требования) истцу первоначальным кредитором (покупателем) были переданы документы, удостоверяющие наличие и размер причиненных ему убытков.

Решением суда в иске было отказано по следующим основаниям.

В обязательстве по возмещению убытков личность кредитора имеет существенное значение для должника. Поэтому в силу статьи 388 ГК РФ уступка таких прав (требований) без согласия должника не допускается. В данном случае согласия должника на указанную уступку не было. Более того, в отзыве на иск он возражал против такой уступки.

В связи с этим суд признал соглашение об уступке права (требования) ничтожным (статьи 388, 168 ГК РФ) и в иске отказал.

Суд кассационной инстанции решение суда отменил, дело направил на новое рассмотрение исходя из следующего.

Из статьи 15 Кодекса не следует, что обязательство по возмещению убытков является обязательством, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника. Напротив, обязательство по возмещению убытков является денежным обязательством, возникшим в связи с нарушением должником по этому обязательству прав потерпевшего и обладающим самостоятельной имущественной ценностью. Кроме того, названная норма закона не содержит положений о возможности нарушения прав и интересов должника уступкой права (требования) возмещения убытков, о существенном значении личности кредитора в данном обязательстве.

Суд кассационной инстанции подчеркнул, что право (требование) возмещения убытков может быть уступлено управомоченным лицом любому третьему лицу.

Поскольку судом не исследовался вопрос о наличии и размере убытков, дело было направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

18. Полученные поручителем в силу статей 365 и 387 ГК РФ права могут быть предметом самостоятельного соглашения об уступке права (требования).

Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к коммерческой компании о взыскании суммы основного долга, уплаченной за ответчика поручителем (обществом с ограниченной ответственностью).

Свои требования истец мотивировал соглашением об уступке права (требования), заключенным с поручителем, на основании которого истцу перешло принадлежащее поручителю (первоначальному кредитору) требование к должнику о взыскании суммы основного долга, уплаченной поручителем в связи с неисполнением должником обязанностей по обеспеченному поручительством обязательству.

Ответчик против иска возражал, сославшись на противоречие закону уступки поручителем своих прав в отношении должника.

Суд, отвергнув доводы ответчика, иск удовлетворил по следующим основаниям.

Согласно статье 365 ГК РФ к поручителю, исполнившему обязательство, переходят права кредитора по этому обязательству и права, принадлежащие кредитору как залогодержателю, в том объеме, в котором поручитель удовлетворил требование кредитора. Поручитель также вправе требовать от должника уплаты процентов на сумму, выплаченную кредитору, и возмещения иных убытков, понесенных в связи с несением ответственности за должника.

При этом из указанной нормы ГК РФ во взаимосвязи с положениями статьи 387 Кодекса следует, что с исполнением поручителем обязательства перед кредитором связан переход к нему прав кредитора. При этом уступка права (требования) поручителем в подобной ситуации законодательством не запрещена.

19. Если иное не предусмотрено законом или договором, уступка права (требования) из основного обязательства влечет переход к новому кредитору также и права, возникшего из договора о залоге (статья 384 ГК РФ).

Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью о взыскании суммы основного долга путем обращения взыскания на заложенное имущество.

Требования мотивированы сделкой уступки права (требования), в соответствии с которой цедент передал акционерному обществу (цессионарию) право (требование) на уплату суммы основного долга по договору с ответчиком. При этом основное обязательство было обеспечено залогом принадлежащего ответчику имущества.

Решением суда в иске было отказано по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 384 ГК РФ право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, в частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства. При этом согласно этой же статье Кодекса иное может быть предусмотрено законом или договором.

В силу статьи 355 ГК РФ залогодержатель вправе передать свои права по договору о залоге другому лицу с соблюдением правил о передаче прав кредитора путем уступки права (требования). Следовательно, закон устанавливает исключение из общего правила статьи 384 Кодекса и предполагает необходимость заключения самостоятельной сделки уступки прав по договору о залоге.

Таким образом, в отсутствие указанной сделки в данном случае залоговое право следует считать неперешедшим и, следовательно, прекратившимся в силу своего акцессорного характера.

Суд кассационной инстанции решение суда отменил, дело направил на новое рассмотрение в связи с неверным истолкованием статей 355 и 384 ГК РФ.

Согласно прямому указанию Закона (статья 384 Кодекса) к новому кредитору вместе с правом первоначального кредитора переходят и права, обеспечивающие исполнение обязательства. К таким правам относится и право залога, акцессорный характер которого подчеркивается и статьей 355 ГК РФ, в соответствии с частью 2 которой уступка залогодержателем своих прав по договору о залоге другому лицу действительна, если тому же лицу уступлены права (требования) к должнику по основному обязательству, обеспеченному залогом.

Таким образом, в силу акцессорного характера залогового права последнее переходит к новому кредитору в порядке, установленном статьей 384 Кодекса, и не требует дополнительного оформления.

20. При уступке части обеспеченного залогом права (требования) в случае, если сторонами не выражена воля на полную замену кредитора в залоговом обязательстве, цедент и цессионарий становятся сокредиторами по залоговому обязательству.

Кредитная организация обратилась в арбитражный суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью о взыскании суммы долга по кредитному договору путем обращения взыскания на заложенное имущество.

Согласно материалам дела во исполнение кредитного договора банк выдал ответчику кредит в размере, предусмотренном кредитным договором. Кредитное обязательство было обеспечено залогом принадлежащего заемщику имущества (автомобиля). В дальнейшем банк уступил часть права (требования) возврата кредита истцу. При этом в соглашении об уступке права (требования) также было указано, что цедент уступает права по договору о залоге пропорционально переданной части основного долга.

В связи с наступлением срока возврата кредита и неисполнением ответчиком обязательства по его возврату и был предъявлен иск.

Решением суда соглашение об уступке права (требования) в части уступки прав по договору о залоге признано ничтожной сделкой, в иске отказано по следующим основаниям.

В соответствии с пунктом 1 статьи 334 Кодекса в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами должника. Таким образом, залоговое обязательство является неделимым.
В спорном соглашении установлено, что право по договору о залоге передается пропорционально переданному основному долгу, то есть фактически право залога уступается в части. Это противоречит указанной статье Закона, поэтому спорная сделка является ничтожной в части уступки прав по договору о залоге (статья 168 ГК РФ).

Суд кассационной инстанции решение суда отменил, дело направил на новое рассмотрение, признав правильным вывод суда первой инстанции о неделимости права залога, указав на то, что окончательные выводы суда не основаны на законе и материалах дела.

Как следует из текста спорного соглашения, пояснений и переписки сторон, имеющихся в деле, стороны при заключении соглашения об уступке права (требования) не имели в виду частичную уступку права залога. Воля сторон была направлена на укрепление уступленного основного долга имеющимся залоговым обеспечением. Кроме того, спорное соглашение преследовало также цель сохранения права залога и за цедентом. Исходя из изложенного и руководствуясь статьей 431 Кодекса, суд кассационной инстанции указал, что воля сторон не была направлена на уступку части прав по договору залога. Поэтому данное соглашение не является ничтожным.

В спорном соглашении стороны не указали, что переход прав по договору о залоге влечет за собой полную замену кредитора в залоговом обязательстве. Поэтому в результате перехода прав по договору о залоге на стороне залогодержателя образовалась множественность лиц. Следовательно, цедент и цессионарий являются сокредиторами по залоговому обязательству.

21. Перевод обязанности по уплате сумм имущественных санкций без перевода обязанности по уплате основного долга не противоречит законодательству.

Акционерное общество обратилось в арбитражный суд с иском к предприятию о взыскании неустойки за просрочку исполнения обязательства.

Основанием для предъявления требования являлся договор перевода долга, в соответствии с которым первоначальный должник (должник в части основного долга) и ответчик достигли соглашения о переводе на последнего обязанности уплатить подлежащую уплате неустойку, начисленную акционерным обществом в связи с неисполнением первоначальным должником обязанностей по оплате истцом поставленной в рамках договора поставки продукции. В материалах дела имелось письменное согласие кредитора (акционерного общества) на перевод обязанности по уплате неустойки на ответчика.

Решением суда договор перевода долга признан ничтожной сделкой, в удовлетворении иска отказано по следующим основаниям.

Исходя из смысла статьи 391 ГК РФ долг переходит к новому должнику в полном объеме, включая обеспечивающую его исполнение неустойку. Указанная норма не допускает возможности перевода на другое лицо только обязанности по уплате неустойки, без перевода основного долга, как это имело место в данном случае.

Постановлением суда кассационной инстанции решение суда отменено, дело направлено на новое рассмотрение, поскольку, как следовало из материалов дела, договор о переводе долга и согласие кредитора были совершены после нарушения обязательства должником. Отношения по уплате неустойки являются обязательственными, следовательно, на них распространяются положения главы 24 ГК РФ. Данная глава Кодекса не содержит запрета на перевод обязанности по уплате неустойки в отрыве от обязанности по исполнению основного долга. Поэтому вывод суда о ничтожности спорной сделки неверен.