Автором интеллектуальной конструкции о конце истории является. М.С. Киселева. История философии - интеллектуальная история - история идей. Истоки "интеллектуальной истории". А. Лавджой

История философии в равной степени является и философской, и исторической областью гуманитарного знания. Дисциплинарный статус, прежде всего, определяется преподаванием ИЗФ на философских факультетах. Именно в этом качестве, как история зарубежной философии предмет наполнялся своим содержанием. Однако во второй половине ХХ в. занятия русской философией, философией Востока расширили предметную область отечественных исторических философских исследований, которые, разумеется, относятся по философскому ведомству. И это до недавнего времени не вызывало никаких сомнений…

Удивительное дело, но ставшая привычной фраза о междисциплинарном характере современного гуманитарного знания практически не касается именно истории философии, а если и вспоминается, то остается в этой области именно фразой. Истрию философии, практически, не коснулись бурные процессы методологических обновлений, которые переживала до недавнего времени и до сих пор осмысляет мировая историческая наука. Эти почти «тектонические сдвиги» или «повороты», как любят повторять историки, заметим, вслед за философами, - герменевтический, лингвистический, историко-культурный, гендерный, персоналистский, региональный и др. - и создают широкое междисциплинарное поле современных исторических исследований с разнообразными методологическими основаниями. В среде же российских профессиональных философов последние 30 лет свои «радости»: историки философии получили возможность заниматься прежде запретными темами, направлениями и персоналиями; с титульных имен в курсах истории философии исчезли идеологически-ориентированые дефиниции с обязательными ссылками… Белых пятен в отечественной истории философии много - целые периоды как западной, так и восточной мысли остаются еще мало известными (возьмите, к примеру, патристику, «вторую схоластику» XVII в., отечественный XVIII век, не говоря о ХХ и т.п.) - есть куда приложить философские силы и головы… И нельзя сказать, что работы по этим направлениям не ведутся. Вопрос, очевидно, в типе исследования, в его методологической ориентации, в готовности искать неопубликованные тексты в архивах, публиковать и переводить, комментировать их. Это - одна сторона дела. И надо сказать, что для успеха этой работы важно междисциплинарное сотрудничество. Архивная работа требует определенного образования и практического опыта, однако курсы «вспомогательных исторических дисциплин» (историографии, источниковедения, текстологии и проч.) не преподаются будущим историкам философии. Очевидно, что пора разрабатывать и включать такие курсы в их профессиональную подготовку.

Другая проблема современных историко-философских исследований, выводящая их в междисциплинарную область это создание «архива эпохи» - красивая метафора, сформулированная публикатором и исследователем философии Г.Г.Шпета Т.Г. Щедриной, на мой взгляд, открывающая большое исследовательское поле. Здесь необходима погружение философского материала в контекст интеллектуальной истории, для чего важны известные философам «понимающие» процедур для работы с культурным контекстом, биографическими данными, интеллектуальной средой и проч.и проч. Интеллектуальная история - область гуманитарного знания, активно разрабатывающаяся российскими историками последние двадцать лет, на мой взгляд, область максимально близко расположенная к «домашнему очагу» философов, его историко-философским штудиям. По наблюдению Л.П. Репиной, стоящей у начала институционализации данного направления в нашей стране и возглавляющей Российское Общество интеллектуальной истории (РОИИ с 2001 г. http://roii.ru/ 1 ), представить тенденцию развития историографии ХХ столетия, исследующей историю мысли и духовной культуры человечества можно так: «это движение от истории идей к интеллектуальной истории» 2 . Основная цель РОИИ - «содействие развитию в России междисциплинарных исследований в области интеллектуальной истории - истории всех видов творческой деятельности, мыслительного инструментария, институтов интеллектуального общения и продуктов человеческого интеллекта, исторического развития интеллектуальной сферы (включая её художественные, гуманитарно-социальные, натуралистические, философские компоненты) в рамках общекультурной парадигмы». Полагаю, что философам стоит обратить внимание на междисциплинарные исследования интеллектуальных историков, ибо с этой стороны, как представляется, можно не без пользы для истории философии развивать и исследования «архива эпохи», и компаративные штудии, и интеллектуальные биографии, и широкий культурно-исторический контекст философских идей и традиций, принадлежащих не только к разным эпохам, но и к разным конфессиональным образованиям. Определенный опыт в этом направлении у философов есть. Он накоплен в большой и разнообразной по своей тематике конференционной и издательской работе петербургских философов Т.В. Артемьевой и М.И. Микешина 3 . И не случайно, как мне представляется, этот опыт связан с исследованиями отечественной истории философии в их компаративном или рецепционном аспектах.

Марка «интеллектуальной истории» как истории идей чрезвычайно плодотворна применительно к истории отечественной философской мысли. К примеру, зарождение метафизической мысли в России невозможно понять без исследования постепенной институализации православного богословия от последней трети XVII и весь XVIII век через Духовные академии и семинарии, в которых, пусть медленно и своеобразно, но все же выполнялись просветительские задачи и тем самым формировалась интеллектуальная культура, в которой определенное место занимали и философские идеи.

1 РОИИ имеет периодическое издание - «Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории», главным редактором которого является чл.-корр. РАН, зам директора ИВИ РАН Л.П.Репина.

2 Репина Л.П. Историческая наука на рубеже ХХ-XXI вв.: социальные теории и историографическая практика. - М.: Кругъ, 2011. С.325.

3 См.:Санкт-Петербургский Центр истории идей основан в 2001 г. (http://ideashistory.org.ru/society.html); альманах «Философский век» выходит с 1996 г. по настоящее время, всего опубликовано 37 томов.

Первоначальный вариант интеллектуальной истории был связан с методологическими исканиями в рамках исследований по истории общественной мысли и духовной культуры западноевропейского общества и развивался как одно из направлений преимущественно англо-американской историографии еще с конца XIX в. Совершенствуя и обогащая традиции позитивистского взгляда на историю идей, интеллектуальная история рассматривала идейно-духовный потенциал европейских обществ как органичную часть преобладавшей в западном академическом сообществе политической истории и в этом смысле продолжала сохранять инструментально-прикладной характер.

Интеллектуальная история одна из наиболее интенсивно развивающихся отраслей исторического знания, изучающая интеллектуальное наследие (идеи, теории, тексты) через призму культуры и социокультурного окружения их носителей (в отличие от истории философии и истории идей, с которыми она тесно связана).

Под влиянием эпистемологического поворота, повлекшего за собой кардинальную переоценку методологических и предметно-содержательных компонентов исторического и более широко - гуманитарного знания, произошло определенное размежевание историков. С одной стороны выступали приверженцы традиционного подхода к истории идей, с другой - сторонники нового подхода, нацеливавшего специалистов на вычленение внутренних (подчас повторяющихся) элементов идейных комплексов и понимание механизмов формирования таких блоков и философских систем. Число сторонников нового подхода росло. В этом смысле такие значительные интеллектуальные феномены теряли обычно притягательный смысл для историка, внимание которого переключалось на реконструкцию (в иных, более поздних вариантах - деконструкцию) процесса кристаллизации идей в обществе, собственно на "археологию" человеческого знания вообще. Репина весьма резонно замечает по этому поводу:

"Смещение внимания исследователей от изучения преемственности в развитии идей к познанию каждой из них в контексте собственного времени, места и окружения знаменует переход от абсолютизации объекта своего изучения к его последовательной релятивации. "Внутреннее содержание" (идея, учение, теория, текст) выступает одновременно как результат интериоризации мыслящим субъектом внешнего социально-культурного контекста и как возможная предпосылка трансформации последнего. При этом ориентация на социально-культурный контекст вовсе не означает редукцию к нему того, что составляет содержательную, "внутреннюю" сторону объекта интеллектуальной истории".

Исследовательское поле интеллектуальной истории с самого ее возникновения определялось нацеленностью на решение новых задач.

Историки стремились выяснить не только механизмы формирования, распространения и последующей рецепции новых идей различными социальными группами и индивидами. Их интересовала природа самого интеллектуального процесса, а также различные контексты, определявшие тот или иной способ распространения и последующего бытования идей. Акцент при этом смещался на так называемые комплексы или масштабные структуры идей, которые открывали возможность для более целостного видения интеллектуальной жизни общества.

Испытывая на себе определенное влияние со стороны Новой социальной истории, а также культурной антропологии, сторонники интеллектуальной истории стремились уравновесить традиционное противостояние обыденной циркуляции идей и более "чистого" ее варианта, связанного с деятельностью профессиональных сообществ, собственно интеллектуальных агентов и далее, но с меньшим успехом - представителей социальных элит, связанных тем или иным образом с верховной властью (государством) и ее различными институтами.

Социальная детерминированность господствовавших в те или иные эпохи интеллектуальных комплексов расширяла предметное поле интеллектуальной истории, выводя егоза рамки традиционных "великих" идей и способствуя артикуляции стратегий повседневного (рядового) мышления и психологии. В центре внимания такой истории оказывались не столько аксиологически важные процессы эволюции идей, сколько способы и формы их проникновения на различные уровни общественного организма.

Характеризуя современное состояние интеллектуальной истории, специалисты отмечают известный методологический плюрализм, роль междисциплинарных заимствований, а также характерную толерантность в отношении других профессиональных подходов. Лидирующие позиции в теоретико-познавательном осмыслении основ интеллектуальной истории занимают "история идей" американского философа Артура Лавджоя (1873-1962), социология знания немецкого и британского ученого Карла Мангейма (1893-1947), восходящая к первому поколению Школы "Анналов" история ментальностей, Кембриджская школа истории понятий (Джон Данн, Покок и Скиннер), а также археология знания Фуко.

За два последних десятилетия возросло влияние так называемой глобальной истории, предопределившей интерес специалистов к интеллектуальным явлениям большой исторической длительности. В рамках этого направления исследуются понятия, имеющие для интеллектуальной рефлексии непреходящий характер, рассуждения о смысле и значении которых составляли неизменный репертуар созидающих человеческую мысль процессов.

Реферат на тему:

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ КАК НАПРАВЛЕНИЕ В МЕТОДОЛОГИИ ИСТОРИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ ПЕРИОДА ПОСТМОДЕРНИЗМА

Вступление

2. Особенности методологии "интеллектуальной истории" на современном этапе

3. Институализация "интеллектуальной истории"

Список литературы

ВСТУПЛЕНИЕ

На развитие гуманитарного и в целом научного знания во второй половине ХХ в. – начале ХХI в. решающее влияние оказали как глубокие общественно-политические изменения, связанные с глобальным соперничеством политических систем, крахом коммунистической системы, так и качественные сдвиги в научном осмыслении современного состояния человечества. Формирование общественных идеалов демократии, культурного плюрализма и рыночной экономики, научно-техническая революция поставили перед учеными-историками ряд сложнейших проблем мировоззренческого плана. Это содействовало внесению существенных коррективов в научную картину мира, систему социальных ценностей, приоритетов и ориентаций.

В конце ХХ – начале ХХI в. наблюдаются новые тенденции в развитии мировой исторической мысли. Наиболее знаменательной их них является постепенный перенос внимания исследователей с так называемых "социальных структур" (экономических, социальных и других процессов) на внутренние – сознательные. Вследствие этого в поле зрения историков оказались индивидуальное и коллективное сознание, ментальность, а пространственные рамки сузились к уровню микропроцессов – исследование личностей, небольших групп и общностей на предмет восприятия и отображения ими общественного окружения, реакции на него. Обращаясь к сфере сознания, идей, ментальности, историки оказывались в мире духовных феноменов, культуры, идеологии, изучение которых требует новых методологических подходов и инструментария. Именно в этом направлении подталкивал методологию истории постмодернизм. Историческое знание становится более обращенным к человеку и его разнообразным общностям, а социальные процессы отдаляются на второй план, чтобы превратиться в фон, с которым соотноситься каждая отдельная жизнь или групповой опыт. История дробится на многообразие индивидуальных и групповых историй, где точкой отсчета становится сознание, идеи и культура.

Идеи постмодерна начали формироваться в трудах философов и мыслителей еще в 60-х гг. ХХ в., а с 70-х гг. начали отображаться и в историографии. Обративши внимание на субъективный характер ощущения реальности и его зависимость от культурного контекста, теоретики постмодерна считали, что любой образ прошлой действительности несет преимущественно информацию не о самой этой действительности, а о восприятии ее в рамках конкретного культурного пространства. Другими словами, историческое познание преимущественно дает информацию не о реальной действительности, а о состоянии сознания того человека или группы, которые эту действительность воспринимают и интерпретируют. Поэтому задачей историка по мнению постмодернистов должен стать не столько поиск исторической истины, сколько презентация сконструированного им самим образа прошлого на основе индивидуального прочтения исторических источников и собственных представлений.

Постмодернизм нашел свое своеобразное отображение в одном из направлений исторической науки – "интеллектуальной истории", которая приобрела новое дыхание в конце ХХ в. после преодоления кризиса. Исходя из этого, целью данной работы является анализ сути и эволюции "интеллектуальной истории" как специфического подхода в историческом познании, ее теоретико-методологических принципов, нашедших свое отображение в научной деятельности сторонников данного направления.

1. Истоки "интеллектуальной истории". А. Лавджой

"Интеллектуальная история" как историографическая практика имеет свою длительную историю и берет свое начало еще в XIX ст. В межвоенный период ее объектно-предметную сферу охарактеризовал американский историк и философ Артур Лавджой. Его основной труд - "Большая цепь бытия: студии из истории идей" - был опубликован в 1936 г. Он предложил изучать универсальные "идеи-блоки", которые странствуют во времени и используются в качестве модулей для анализа сложных конструкциях разных учений и теорий. Целью исторического исследования было создание максимально полной биографии идей, их описание на разных стадиях исторического развития и в разных сферах интеллектуальной жизни, включая философию, науку, литературу, искусство, религию, политику. В то же время американский ученый распространил предметную сферу "истории идей" на ментальные привычки, логику мышления, философскую семантику.

Программа А. Лавджоя предусматривала выяснение понимания того, как возникают и распространяются новые убеждения и интеллектуальные формы, основывалась на анализе психологической природы процессов, которые влияют на изменения в популярности и влиятельности тех или иных идей. Главная задача историка состояла в поиске ответов на вопрос: почему концепции, которые доминировали или преобладали в одном поколении, теряют свою власть над умами людей и уступают место другим? В последующем под "историей идей" понимали определенные автономные абстракции, которые имеют свою внутреннюю логику, независимую от других проявлений человеческой активности. В условиях преобладания в западной историографии 60-70-х годов социальной истории взгляды американского ученого поддавались критике за игнорирование связи идей с социальным контекстом .

Историографические взгляды Артура Лавджоя во многом формировались как альтернатива господствующим в его время в США историческим концепциям. Ни гегелевская парадигма, объясняющая историю развитием духа, ни ее вариации не устраивали Лавджоя. Не подходил ему и социоисторизм Джона Дьюи. По мнению Лавджоя, при построении своей системы взглядов последний опирался на слишком ненадежные основания – социальные нужды людей. В большей мере Лавджою импонировала дарвиновская идея эволюции, определявшая тематику философских дискуссий в США в конце XIX – начале XX века. В рамках эволюционной парадигмы развивались и широко распространились концепции, применяющие принцип эволюционизма к различным гуманитарным исследованиям. Оригинальность подхода Лавджоя проявилась в приложении эволюционных идей к материалу интеллектуальной истории.

Вступительная глава в его сводном очерке "Историография идей" была посвящена рассмотрению именно методологических и практических аспектов исследования истории идей. В книге также затрагиваются темы умонастроений, господствовавших в XVIII столетии, эволюционизма, романтизма (в частности, в Германии в 1870-1930 гг.). В ряде глав на основе большого эмпирического материала рассматривается творчество как великих, так и малоизвестных авторов – "Монбоддо и Руссо" (1933) , "Два мира Колриджа и Канта" (1940), "Мильтон и парадокс "счастливого падения"" (1937) и т.д. В главах ""Гордость" в мысли XVIII века" (1921), ""Природа" как эстетическая норма" (1927), "К вопросу о различении романтизмов" (1924) прослеживаются исторические корни отдельных понятий, изменения и сдвиги в семантике, их полисемичность. Интересные материалы представлены в очерках "Китайские корни Романтизма" (1933), "Первое готическое возрождение и возврат к природе" (1932), "Сравнение деизма и классицизма" (1932) и др.

Лавджой в первую очередь был практикующим историком и большинство его публикаций имеет дело с конкретным эмпирическим материалом. Он тщательно работал с исторической фактурой, отталкиваясь от которой занимался методологической рефлексией. Работая с конкретными источниками, Лавджой обратил внимание на существование в истории мысли определенных закономерностей – присутствие в ней сходных элементов. Его главный вывод состоял в следующем: в основании исторических процессов лежит система общих представлений, или идей, составляющих ткань мыслительного процесса и обеспечивающих его преемственность. Другими словами, идеи выступают связующим звеном в истории человеческой мысли. На основании этих предположений и выводов Лавджой предложил свой вариант объяснения истории идей и обосновал целесообразность применения междисциплинарной исследовательской стратегии. Суть его методологии – в выявлении и прослеживании "идей-единиц" при одновременном рассмотрении их проявлений в различных областях – философии, психологии, литературе, искусстве, науке, социальной мысли и т.д.

Очерк "Историография идей" посвящен главным образом рассмотрению междисциплинарного подхода. Лавджой одним из первых в американской гуманитаристике поднял вопрос о негативных последствиях узкой специализации в исторических исследованиях. В университетах интеллектуальная история обычно преподается в рамках различных областей исторического знания: истории философии, истории литературы, религии, экономики и т.п. Лавджой убежден, что дисциплинарные границы являются условными и искусственными и не соответствуют границам реальных исторических явлений, между которыми существует гораздо больше связей, чем обычно принято полагать. На практике исследователи, чтобы понять свой предмет, часто вынуждены выходить за его рамки и обращаться к другим областям знания. Дисциплинарное же размежевание значительно затрудняет изучение истории, представляет ее в неполном или искаженном виде.

В очерке Лавджой подчеркивает значимость установления тесных связей между различными областями знания, нахождения у них точек соприкосновения. Каким образом? В первую очередь, путем выработки совместной стратегии исследования. В качестве таковой он предлагает собственную историографическую стратегию – исследование истории как "истории идей" на основе междисциплинарного подхода. В последнее десятилетие XX века словосочетания "междисциплинарный подход", "междисциплинарные исследования" прочно вошли в лексикон научного сообщества. Однако еще в начале прошлого столетия преобладали тенденции к узкой специализации. Призывы к междисциплинарному сотрудничеству воспринимались как нечто кардинально новое, как вызов сложившейся традиции. Другими словами, Лавджой противопоставил дисциплинарному делению, царившему в то время на факультетах, методологию "единой" интеллектуальной истории, охватывающей различные виды истории. В своих работах он затронул новую для того времени проблему междисциплинарного подхода в исторических исследованиях .

В 70-80-е годы XX ст. история ментальностей и "антропологический поворот" в развитии исторической мысли повлекли определенное переосмысление истории идей. "Интеллектуальная история" распространяет свое познавательное поле на весь комплекс идей, проявляющихся в разные периоды и в разных человеческих общностях. В поле зрения интеллектуальной истории оказывается общее состояние индивидуального и коллективного сознания. Она начинает подразумевать исследование всей интеллектуальной сферы, или, выражаясь другими словами, "изучение прошлых мыслей" (К. Скиннер). Такой подход превратил ее в междисциплинарную науку, которая вынуждена опираться на сотрудничество с другими социально гуманитарными отраслями знаний: она начинает совмещать социологию знания, историю идей, историю ментальностей, герменевтику. Фактически предметное поле современной "интеллектуальной истории" является неограниченным – по сути, вся история превращается в интеллектуальную .

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ - предметное поле актуального исторического знания, предмет исследования интеллектуальной истории - все виды творческой деятельности человека (включая ее условия, формы и результаты) в общем интеллектуальном пространстве и долгосрочной исторической ретроспективе. Долгое время (начиная с XIX века) понятие «интеллектуальная история» было связано главным образом с историей философии. В первой половине XX века утверждается представление, что интеллектуальная история изучает разные формы мысли («методическую» мысль - философскую и научную; а также «неметодическую» мысль - литература, поэзия, искусство и др.) в их историческом измерении (F. L. Baumer). В 60-70-е годы XX века интеллектуальная история оказалась на обочине историографии. Ее критиковали за сосредоточенность на «высоких» теориях и доктринах, за игнорирование социального контекста идей и социальных функций науки, за «буржуазную элитарность», исключительный интерес к великим мыслителям и каноническим традициям, за отсутствие внимания к локальным традициям и народной культуре. На рубеже 80-90-х годах XX века под влиянием истории ментальностей и социальной истории идей произошло обновление интеллектуальной истории, опиравшееся на критический анализ господствовавшей в западноевропейской и американской историографиях социальной истории. Основной отличительной чертой интеллектуальной истории был признан широкий контекстуализм, связь изучаемых ею идей с культурным и социальным контекстами (взаимосвязь «внутреннего» и «внешнего» - L. Kramer), в которых они рождались, развивались, транслировались, видоизменялись или прерывались. Новой осознанной позицией интеллектуальной истории стал отказ от ограничения возможных теоретико-методологических перспектив какой-либо одной научной концепцией.

В настоящее время принципиальным признается учет взаимодействия между движением идей и их исторической средой - теми социальными, политическими, религиозными, культурными контекстами, в которых идеи рождаются, распространяются, развиваются. Историки уже давно отмечают близость исследовательских полей интеллектуальной истории и культурной истории (Н. Е. Barnes), и особенно новой культурной истории. При выстраивании культурного контекста интеллектуальной истории становится внутренней частью культурной истории, а культурная история служит внешней стороной интеллектуальной истории, поэтому историки должны обращать внимание на эти обе стороны - на внутреннюю и внешнюю (D. R. Kelley). В такой перспективе исследователи стали вести речь о реализации проекта «новой культурно-интеллектуальной истории», которая видит свою основную задачу в исследовании интеллектуальной деятельности и процессов в сфере гуманитарного, социального и естественнонаучного знания в их социокультурном контексте. Неотъемлемой территорией интеллектуальной истории стали история знания, история науки и так называемая «дисциплинарная история» (Л. П. Репина). В 1994 г. было создано Международное общество интеллектуальной истории (ISIH), издаются журналы: «Modern Intellectual History» (с 2004 года) и «Intellectual History Review» (с 2007 г.). Российское общество интеллектуальной истории (РОИИ) было создано в ноябре 2001 года и стало общественным объединением, содействующим развитию научных исследований по проблемам интеллектуальной истории. Общество действует в 36-ти регионах Российской Федерации. Центральное правление РОИИ издает информационно-аналитическое издание «Вестник РОИИ» (выходит 3 раза в год). Печатным органом РОИИ является научный журнал «Диалог со временем: Альманах интеллектуальной истории» (издается с 1999 годоа). Общество осуществляет научную деятельность в тесном сотрудничестве с Институтом всеобщей истории РАН (Центр интеллектуальной истории, рук. - чл.-корр. РАН Л. П. Репина).

С. И. Маловичко

Определение понятия цитируется по изд.: Теория и методология исторической науки. Терминологический словарь. Отв. ред. А.О. Чубарьян. [М.], 2014, с. 135-137.

Литература:

Репина Л.П. Историческая наука на рубеже XX-XXI вв.: социальные теории и исследовательская практика. М., 2011; Репина Л. П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 2009; Barnes Н. Е. An Intellectual and Cultural History of the Western World. N. Y., 1937; Baumer F. L. Intellectual History and Its Problems // The Journal of Modern History. 1949. Vol. 21. No. 3. p. 191-203; Kelley D. R. Intellectual History and Cultural History: the Inside and the Outside // History of the Human Sciences. 2002. Vol. 15. No. 2. P. 1-19; Kramer L. Intellectual history and philosophy // Modern Intellectual History. 2004. Vol. 1. No. 1. P. 81-95.