Что происходит с бизнесом. Государство-бизнесмен: Что происходит с частным сектором экономики России. Казенное вне конкуренции

К концу года настроения малого бизнеса стали более критичными, а ожидания от состояния экономики в ближайшие полгода ощутимо упали, показало исследование Альфа-банка

Фото: Светлана Холявчук / Интерпресс / ТАСС

Оценка малым бизнесом своих перспектив в ближайшие полгода ухудшилась, свидетельствуют данные нового исследования Альфа-банка «Пульс малого бизнеса» (есть у РБК). Сводный индекс настроений предпринимателей составил в ноябре минус 25 (он может колебаться от 100 до минус 100), тогда как в июне он находился на уровне минус 21 (замеры настроений малого бизнеса делаются два раза в год). Наихудшего значения индекс достигал в ноябре 2015 года (минус 38).

Исследование основано на четырех основных показателях «настроений» — индексе текущей ситуации и индексе ожиданий на следующие полгода, по деятельности своей компании и по экономике в целом. Из четырех индикаторов хуже всего изменилась оценка бизнесом перспектив (как всей экономики, так и своей компании): оба показателя снизились на 11 п.п. с даты последнего опроса в июне этого года.

После холодного лета предприниматели ожидают рост цен, а вслед за ним — спад покупательской активности. Компенсировать негативный настрой не могут даже приближающийся чемпионат мира по футболу и прогнозы экономического роста, пишут авторы. «Как и полгода назад, компании малого бизнеса ставят перед собой задачу повышения прибыльности за счет привлечения новых клиентов и сокращения издержек. При этом предприниматели все больше озабочены налоговой нагрузкой — эта проблема вышла на первое место во всех отраслях», — говорит руководитель блока «Массовый бизнес» Альфа-банка Денис Осин.

По данным исследования, пессимизм преобладает во всех регионах и в большинстве сфер бизнеса, кроме ИТ. Эксперт Института отраслевого менеджмента РАНХиГС Олег Филиппов считает опасения предпринимателей справедливыми. «Бизнесу стоит ожидать все большего ужесточения налогового администрирования. За 2018-2019 годы весь малый бизнес постараются обелить или поставить перед выбором — либо плати все налоги, либо закрывайся. Это вызовет серьезные проблемы у малого бизнеса, который традиционно привык жить в тени», — предупреждает он.

Снижение оптимизма среди малого бизнеса под конец года глава «Опоры России» Александр Калинин считает естественным. «Под Новый год люди всегда настроены более критично, потому что думают о планах на будущее», — сказал он РБК. Улучшить настроения могли бы изменения в регуляторике, в том числе — сокращение внеплановых проверок, которые часто бывают безосновательными, говорит Калинин. «Ну а во-вторых, предприниматели действительно ждут восстановления покупательной способности и как минимум не ​наращивания затрат, а даже их снижения», — считает он.

Что касается региональной специфики, то предприниматели Северо-Западного, Дальневосточного и Северо-Кавказского регионов оценивают ситуацию в своем бизнесе более позитивно, чем шесть месяцев назад. О росте выручки и среднего чека заявили почти во всех регионах, критичными остались лишь бизнесмены Сибири и Центрального региона. В целом же более позитивные оценки текущей ситуации в регионах нивелируются ростом негативных ожиданий, пишут авторы. По словам Калинина, негативный настрой в регионах обусловлен в том числе влиянием нелегального предпринимательства, низкой доступностью финансов, а также низкой информированностью бизнеса об институтах поддержки.

Среди опрошенных предпринимателей лишь 23% назвали свой бизнес успешным, а в случае провала каждый третий задумается об изменениях бизнес-модели, выяснили эксперты. На фоне роста негативных настроений на следующие шесть месяцев предприниматели все чаще говорят о «выживании» компании как одном из критериев успеха.

«Пессимистичные настроения малого бизнеса свидетельствуют о трезвой оценке ситуации, однако резких рывков в сторону значительного улучшения или ухудшения их состояния на ближайшее полугодие ждать не стоит. Важно, что малый бизнес перешел от стадии адаптации, когда резко закрываются неэффективные направления и увольняются сотрудники, к стадии изменения бизнеса», — говорит Филиппов.

Сколько ей осталось жить, Елена Болдырева не знает сама. У неё инвалидность второй группы, каждые шесть месяцев она должна проводить неделю в больнице, но не была там уже четыре года - сначала следователь из прокуратуры Армавира не отпускал из-под домашнего ареста, а теперь Болдырева вообще в СИЗО. Все эти годы её, жену индивидуального предпринимателя, торговавшего бакалеей, обвиняют в «распространении наркотиков через продажу кондитерского мака», хотя ни одного обвинительного приговора не вынесено. Лишь два оправдательных.

Болдырева - одна из миллионов предпринимателей, которые отказались от ведения бизнеса в России. Только с 2013 года их количество, по подсчётам Ассоциации российских банков и Института социологии РАН, сократилось с 4,3 млн до 2,8 млн человек. В такой ситуации государство, желающее, чтобы больше граждан слезло с его шеи и открыло своё дело, должно максимально облегчать жизнь бизнесу и стимулировать рост стартапов. Но Россия идёт своим путём: силовики продолжают сажать предпринимателей - за последние три года количество «экономических» арестантов в СИЗО почти удвоилось .

Прекрасная эпоха, когда можно было открыть своё дело, зарабатывать миллионы и иметь какую-никакую уверенность, что без веских причин к тебе не докопаются, кончилась. «Секрет» расследовал три знаковые истории предпринимателей - разного масштаба и взглядов, - разочаровавшихся в бизнесе в России.

Клубная жизнь

В нулевые россияне начинали бизнес охотнее, чем десятилетием раньше. Их воодушевлял рост потребления, последовавший за взлётом цены на нефть - она добивала до $143 за баррель. Однако чем дальше, тем безнаказаннее себя чувствовали силовики и другие чиновники. После дела ЮКОСа предприниматели начали догадываться, что без независимого суда нет легальной защиты для компании любого калибра: если бизнес понравился чиновнику или его родственнику - либо с ним можно прощаться, либо надо идти договариваться.

Медведевская «оттепель» и слоган президента с айфоном «хватит кошмарить бизнес» никого не обманули - ходатайств об аресте предпринимателей меньше не стало, и их удовлетворяют в 96% случаев. Именно в конце нулевых появился знаменитый «Бутырка-блог » Ольги Романовой и Алексея Козлова, а Яна Яковлева после заключения по «делу химиков » учредила правозащитную организацию «Бизнес-солидарность» и стала помогать предпринимателям, которых преследуют по уголовным статьям.

Москвичке Наталье Малиновской все эти коллизии казались далёкими, нездешними. У неё был только позитивный бизнес-опыт. Сейчас ей 32 года, она кутается в чёрное меховое манто, носит четыре золотых кольца и ездит на чёрном представительском Nissan. А в 2009 году они с бывшим мужем руководили компанией «Новый город», устанавливали рекламные конструкции и оформляли, в частности, горнолыжный комплекс «Снеж.ком», волейбольный центр в Одинцове, ледовый дворец «Арена Балашиха». Контракт на оформление заправок ЛУКОЙЛ приносил полсотни миллионов рублей в год.

Молодые миллионеры спускали деньги в клубах, затем остепенились, но мечта открыть ночное заведение у Малиновской осталась. В 2009 году она нашла помещение в Балашихе, на бывшей трикотажной фабрике. Оно принадлежало «Компании "Русский трикотаж"», выпускающей одежду под брендом «Твоё». От компании договор заключал Илья Усольцев, гендиректор ООО «Балашихинская хлопкопрядильная фабрика» и по совместительству местный депутат от «Единой России». Малиновская запомнила, что в его кабинете висел портрет рукопожатия Усольцева с Владимиром Путиным, а во время первого, довольно дружелюбного разговора депутат вскользь упоминал о связях в силовых ведомствах.

Клуб «Завод» должен был открыться перед 31 декабря 2009 года. За несколько дней до назначенной даты владельцы здания вдруг взялись обрабатывать лестницы пескоструем. В воздухе повисла взвесь кирпичной пыли и песка, приглашать в такое место гостей было стыдно. Когда закончился ремонт, сгорела «Хромая лошадь». В «Завод» несколько раз приходили проверяющие. Претензий у них не нашлось, но открытие снова перенесли - уже на конец января.

Старт оказался успешным. Тусовщики приезжали в Балашиху из Москвы, на сцене выступали группа «Винтаж» и хитмейкеры 1990-х, мероприятия регулярно и бесплатно анонсировало радио Energy. В будни клуб использовали для банкетов, корпоративов и дней рождения. Как уверяет Малиновская, мэр Балашихи регулярно советовал место высокопоставленным гостям.

Но это не помогло. В августе помощник Усольцева вызвал Малиновскую к себе и, по её словам, предложил поставить собственную охрану, которая будет не столько охранять, сколько продавать посетителям наркотики. «Тогда у меня ещё не было привычки записывать на диктофон всё, что мне говорят», - сетует предпринимательница, которая теперь не может подтвердить эти слова. Усольцев на запрос «Секрета» не ответил.

Малиновская отказалась - и через месяц наступила расплата: владельцы здания отключили электричество. Усольцев потребовал у неё сначала 30 000 рублей (она заплатила, свет не включили), потом 70 000 (отказалась), потом 300 000 (отказалась).

Утром 25 октября Малиновская перечислила на счёт «Русского трикотажа» очередной арендный платёж. Через несколько часов ей позвонили сотрудники: «Наталья, тут какие-то люди в масках требуют, чтобы мы покинули помещение». Малиновская, уверенная в том, что это какая-то ошибка, попросила не оказывать сопротивления и пустить всех желающих. Больше «Завод» для посетителей не открывался.

В тот день она приехала к клубу и получила акт об опломбировании и уведомление о нарушении сроков оплаты. Малиновская тут же позвонила в банк и уточнила, дошли ли деньги. Там ответили, что уже зачислили их на счёт контрагента.

Малиновская проплакала четыре дня. На пятый сорвала печати и проникла в клуб. Внутри ничего не тронули. Алкоголь на 800 000 рублей, закупленный к Хеллоуину, стоял в ящиках целёхонький. После её визита двери заварили электросваркой.

Тогда же Малиновская встретилась с Усольцевым. Она рассказывает, что депутат говорил, будто знает, где учится её ребёнок, что «найти у неё килограмм героина не проблема», что за ним партия и т. д. Владельцы «Русского трикотажа» эффективно уклонялись от разговора. Принимать заявление на Усольцева в милиции отказывались, называя конфликт «спором хозяйствующих субъектов». Тогда Малиновская написала заявление на «неизвестных лиц» с просьбой выяснить, кто заварил двери клуба, в котором хранится её имущество. Регистрация документа стала отдельной проблемой - участковые брали однодневные отпуска, заболевали, отсутствовали на рабочем месте. Но в какой-то момент Малиновской повезло: один балашихинский участковый собирался увольняться, ему было нечего терять - и он принял заявление и даже взял объяснения у Усольцева.

Гендиректор фабрики утверждал, что с «Заводом» расторгли договор в одностороннем порядке из-за долга за аренду. Долга, которого не было, так как аренду Малиновская оплачивала, даже несмотря на отключение электричества. Дело отказались возбуждать, забыв про показания, взятые участковым. Это мотивировали наличием иска «Русского трикотажа» к Малиновской о взыскании долга за хранение имущества.

В июле 2012 года суд отклонил требование компании, так как хранение имущества не было добровольным. Кроме того, с декабря помещение за более высокую цену, чем была у Малиновской, уже сдали в аренду под другой клуб, который частично использовал оборудование и мебель, купленные предпринимательницей для «Завода».

Добиться возбуждения уголовного дела против своего обидчика Малиновской удалось лишь спустя три года. Всё это время балашихинская прокуратура отказывала в возбуждении, Малиновская подавала жалобу, Московская областная прокуратура направляла дело на дополнительную проверку, балашихинская теряла материалы - и так до бесконечности. В какой-то момент предпринимательница продала всё имущество: «Чтобы судиться, нужно быть небедным человеком».

Пройдя все круги бюрократического ада, Малиновская отправилась в Генпрокуратуру и только с её помощью добилась желаемого. И то не сразу: сначала балашихинская прокуратура возбудила дело не по той статье, потом его закрыли и открыли новое. До суда дело не дошло до сих пор, но, по словам Малиновской, сейчас шансов на то, что это всё же случится, гораздо больше.

Бывшая предпринимательница на фоне этой истории превратилась в правозащитника. Помогает подмосковным предпринимателям и обычным жителям, учится на адвоката и посещает Школу общественного защитника организации Ольги Романовой «Русь сидящая». Бизнесом в России она заниматься больше не хочет никогда, а виноватой в подобных историях считает коррумпированных чиновников. По её мнению, спасти ситуацию могли бы честные выборы, как федеральные, так и региональные.

Мочить до конца

Мы созваниваемся по скайпу с Алексеем Зорькиным - он живёт в Испании. Я начинаю задавать вопросы, но Зорькин обрывает разговор: «Я не очень доверяю скайпу - давайте перейдём в Viber». Два года назад он уехал из России, опасаясь за свою жизнь, и боится до сих пор.

46-летний Зорькин окончил военно-строительный институт в Санкт-Петербурге, но отслужить в армии отказался. Шли 90-е, военные бедствовали, и он устроился экспедитором в концерн «Орими». К 2000 году дорос до руководителя направления, но компания после убийства владельца Дмитрия Варварина распалась.

Зорькин пустился в одиночное плавание и открыл фирму «Петро-Сорб-Комплектация». Сначала поставлял на российский рынок системы управления двигателем, позволяющие экономно расходовать топливо, но продукт оказался не слишком востребованным. Тогда он задумал организовать производство анализаторов взрывчатых веществ. Идея пришла после взрывов жилых домов в Москве - Зорькину показалось, что расследование велось не слишком тщательно. Во взрывчатке он разбирался со времён вуза, организовывать производства умел благодаря предыдущей работе. Не хватало только связей в МВД - предполагаемом главном потребителе продукта.

Зорькин отправил несколько писем - и они сработали, так как, по его словам, анализаторов такого уровня и простоты использования ни у кого не было. Предприниматель уверен, что тогда силовики ещё были заинтересованы в улучшении работы, а не только в «распилах», а потому положительно отреагировали на предложение. Вскоре он стал поставщиком анализаторов и завсегдатаем различных совещаний, на которых узнавал о потребностях МВД в технологичных продуктах.

К 2011 году Зорькин стал крупнейшим поставщиком алкометров, производил те же анализаторы, стационарные системы видеофиксации, видеорегистраторы с программным обеспечением. Оборот компании достиг $3,5 млн, она работала в 60 регионах России. В том году «Петро-Сорб-Комплектация» выиграла первый тендер на поставку всех видеорегистраторов в московской ГИБДД. При изначальной цене контракта в 30 млн рублей Зорькин согласился выполнить его за 18,5 млн - хотел застолбить за собой нишу. С такой визитной карточкой он был уверен, что легко добьётся побед и на региональных конкурсах. Но что-то пошло не так.

С 2009 года компанию стали снимать с конкурсов по странным причинам: то вес прибора не подходит, то цвет одной кнопки, то её расположение (документы, подтверждающие снятие компании с конкурсов, есть в распоряжении редакции). С 2011-го техзадания для конкурсов в регионы стали отправлять из главка МВД. Все они, по словам Зорькина, писались в интересах определённых компаний, подконтрольных руководству министерства. В офис стали заходить проверяющие. Самым серьёзным ударом по бизнесу Зорькина стала дисквалификация на конкурсе на поставку алкометров в Татарстан - уже после победы. Организатор торгов посчитал, что «Петро-Сорб-Комплектация» не успеет выполнить поставки в срок, и перезаключил контракт с другой компанией без судебного решения. Вскоре знакомые чиновники передали предпринимателю слова одного из начальников МВД: «Компанию Зорькина мочить до конца».

Весной 2013 года Зорькин вышел из петербургского офиса «Петро-Сорб-Комплектации». Ему сразу бросилась в глаза серая «Шкода», которую он уже где-то видел. В ней курили двое, издалека опознать их предпринимателю не удалось. Он выключил сигнализацию своего автомобиля, не приближаясь к нему. Подойдя, на всякий случай проверил днище машины. Ничего не было, он сел за руль и поехал по своим делам.

«Шкода» держалась чуть позади, но Зорькин всё равно догадался, что за ним следят. На одном из светофоров он разглядел в машине своего бывшего сотрудника Евгения Курышева. Вместе с несколькими другими подчинёнными он не так давно перешёл к конкурентам из «Алкотектора». Зорькин уверен, что эта компания связана с высшими начальниками МВД, и даже называет конкретные имена: заместитель министра внутренних дел (до декабря 2015 года) Виктор Кирьянов и начальник ГИБДД Татарстана, брат президента республики Рифкат Минниханов. По словам бизнесмена, он судился с ними из-за результатов одного из конкурсов, а они увели у него сотрудников, чтобы получить доступ к документации фирмы, и сами сотрудники потом создали идентичную компанию - поставщика алкометров и видеорегистраторов. За год «Алкотектор» выиграл конкурсы, инициированные МВД, на 120 млн рублей, а поставляемые приборы, по словам Зорькина, тупо украли с его склада бывшие сотрудники.

Представитель «Алкотектора», подошедший к телефону, сообщила «Секрету», что руководство компании в командировке и времени на разговоры у него нет. К тому же «о Зорькине генеральный директор разговаривать не захочет». На вопрос «почему», представитель компании ответила: «Если вы понимаете ситуацию в целом, то мне нет нужды вам объяснять». Пояснить это высказывание она отказалась.

Осознав, что за ним следят, Зорькин поехал в Центральное РОВД по Санкт-Петербургу и подал заявление. Ему ответили: «Ну вас же не убили» - и в возбуждении дела отказали. Предприниматель по-настоящему испугался. Он неплохо знал руководителей МВД и был уверен, что они могут пойти на всё, а потому в начале 2014 года уехал в Испанию, где давно приобрёл дом. Зорькин уверяет, что изначально хотел купить землю в Ломоносовском районе Ленинградской области, но присмотренный и забронированный им участок отдали какому-то полицейскому начальнику.

Зорькин прожил за границей чуть больше года. Открыл новый бизнес с двумя офисами в Санкт-Петербурге и Испании - продавал местную недвижимость россиянам. По признанию самого предпринимателя, его компания пока не стала коммерчески успешной, но это лучше, чем не заниматься ничем.

За это время его лишили 50% в компании «Петро-Сорб-Комплектация», назначили туда нового директора, сняли деньги со счёта и фактически разорили. Но Зорькин всё ещё рассчитывает её вернуть, подаёт иски в Арбитражный суд Санкт-Петербурга.

Ещё один способ борьбы для него - помощь оппозиции. После убийства Бориса Немцова предприниматель вернулся в Россию, чтобы помогать Демократической коалиции на выборах в Костроме. Он проработал всю кампанию, а в октябре ненадолго вернулся в Испанию, чтобы спустя пару недель снова приехать в Россию. Пока Зорькин был в Испании, в офисе его новой фирмы прошёл обыск - вроде бы ничего страшного, просто изъяли документы, касающиеся «Петро-Сорб-Комплектации». Но он воспринял это как знак, что его присутствие в России нежелательно. Поэтому пока посещать родину не планирует.

Зорькин мечтает вернуться, когда «падёт режим Путина». Он убеждён, что этот момент не за горами, и надеется, что новые власти люстрируют всех силовиков и создадут независимую судебную систему, а он сам возродит славное имя своей компании. Пока этого не произошло, бизнесом в России он заниматься не будет. Зорькин уверен, что Путин и организованная им структура взаимоотношений с бизнесом - корень всех предпринимательских бед. Вероятно, к такому мнению его подтолкнуло среди прочего то, что он четырежды писал президенту письма с жалобами на свои проблемы (в каждом предупреждая, что это письмо последнее), но ответа не получил.

Маковое дело

В июне 2011 года Елена Болдырева - торговец бакалеей, в том числе маком - приехала из налоговой на оптовую базу Армавира. Серые одноэтажные складские постройки, наваленные друг на друга палеты, обёртки, упаковки, бумажки на разогретом солнцем асфальте. Обойдя прилавок, она просунулась в крохотную комнатку для персонала. Там её ждал муж Дмитрий.

Тут из «Сета» заходили. Я ему заказал вермишель быстрого приготовления и макароны. Они сказали, что если ещё чуть-чуть дозакажем, то сделают нам скидку на 9%.

Да у нас вроде всё есть, - не сразу сообразила Болдырева.

Ну я подумал, что можно чего-нибудь новенькое взять, ассортимент расширить. Они предложили специи там, мак, ну я и согласился.

«Вот больше и не о чем разговаривать. Взяли и стали торговать», - вспоминает Болдырева. Я приехал к ней в Армавир в прошлом сентябре. Мне открыла дверь женщина за 40, с растрёпанными волосами неопределённого цвета, в ярких лосинах и красном балахоне. Интервью Болдырева давала, жаря картошку: «Магазин приносил до 100 000 рублей прибыли в месяц, перед новым годом получалось даже больше. А сейчас продали наш Porsche Cayenne, живём на мою и мамину пенсию в 9000 рублей и подработки сына. Питаемся в основном макаронами, которые ещё со склада остались».

Через пару месяцев после первой закупки мака на склад к Болдыревой зашли работники ФСКН. «Вели себя культурно», пригласили посетить их на следующий день с документами. Болдыревы не очень понимали, в чём дело, но они занимались бизнесом давно, к общению с проверяющими привыкли. Единственное, что их удивило, - их вызвали в ФСКН в субботу.

Опасения подтвердились. В ФСКН Болдыревой сначала объяснили, что в маке могут содержаться наркотические примеси, а потому торговать им нельзя, дали предостережение, а потом, по её словам, предложили «откупиться». Она отказалась, и её отпустили.

До февраля 2012 года Болдыревы продолжали работать как ни в чём не бывало, только сменили поставщика мака - на всякий случай, ведь продажа кондитерского мака в России не запрещена. По армавирским меркам семья жила шикарно и собиралась диверсифицировать бизнес - заложила фундамент под гостиницу на трассе к Краснодару. Всё разрушилось в один момент.

Между первым посещением ФСКН и февралём Болдыревы стали замечать, что в их магазин на базе регулярно заходят четыре странноватых посетителя - «выглядели бледно, вели себя как-то лениво, говорили медленно». Предпринимательница догадывалась, что, скорее всего, это наркоманы, тем более что они покупали мак, но не понимала, что с ними делать: «Что мне - у них анализы просить? Или кричать: "Ты наркоман, иди отсюда!"?»

6 февраля поставщики из Ростова-на-Дону везли Болдыревым самую большую партию мака в истории их торговли - 147 кг. Это как три больших сахарных мешка. По дороге у поставщиков сломалась машина, они задержались, поэтому выгрузили партию на месте будущей гостиницы, не доехав до оптовой базы. Утром Болдыревы отвезли часть мака на базу, продали первые пять пакетиков местному грузчику-алкоголику и увидели, как в их магазин врываются вооружённые люди. «Руки на стол, телефоны выключить, нашего сотрудника за шкирку затащили в комнату», - вспоминает Болдырева.

До пяти часов вечера описывали склад. Потом поехали к Болдыревым домой, где с утра дежурил один оперативник. 19-летнего сына Богдана, который проснулся только с приходом милиции, всё это время не выпускали в туалет, не давали одеться. Что происходит, не объясняли. Из дома Болдыревых отправили в обезьянник, Богдану без анализов написали справку, что задержали его в состоянии наркотического опьянения, и оставили в КПЗ до утра.

На следующий день суд назначил Болдыревым, охраннику склада Молоткову и водителю Гаджиеву мерой пресечения содержание под стражей. Правда, через три недели Болдыреву отпустили под домашний арест из-за инвалидности. В июне Апелляционная коллегия Краснодарского края признала дело незаконно возбуждённым, а в декабре такой же приговор вынес Армавирский суд. Там посчитали, что Болдыревы продавали официально купленный у поставщиков кондитерский мак в пакетиках, на которых отсутствуют следы вскрытия, а потому не могли знать, что в них содержатся наркотические примеси. Обвиняемых освободили в зале суда.

Они отправились искать работу к родственникам в Москву. Болдырева просыпалась в шесть утра, садилась на «Тимирязевской» на монорельс и ехала на работу кассиром в «Ленту» на ВДНХ. Муж устроился туда же охранником. «Всю жизнь были предпринимателями, а теперь сами стали продавцами», - вздыхает она. После освобождения на возобновление бизнеса денег у них не было. В Москве они зарабатывали по 2000 рублей в день.

Однажды в мае у дверей магазина Болдыреву окликнули двое прохожих в штатском: «Здравствуйте, вы случайно не Елена?» В первую секунду она подумала, что её хотят оштрафовать за отсутствие столичной прописки, но ошиблась: «Мы бы хотели поговорить о вашем армавирском деле». Экс-предпринимательница выдохнула: «А, ну у меня оправдательный, всё в порядке, давайте после работы поговорим». - «Нет, к сожалению, мы должны проехать в отделение».

В ОВД Болдыревой сообщили, что оправдательный приговор отменил Краснодарский краевой суд. Тот же самый, который ранее признал дело незаконно возбуждённым. Самих Болдыревых объявили в федеральный розыск - а они и не знали, что должны скрываться. На следующий день их отправили по этапу в Армавир. Мужа снова закрыли в СИЗО, а Елену отправили под домашний арест...

Богдан уверен, что родителей освободят, только если они «дойдут до Москвы». Но до Верховного суда им нужно пройти ещё немало кругов судебно-бюрократического ада. После возвращения из Москвы в мае 2013 года Болдыревых оправдали ещё раз. Краснодарский суд вновь отменил решение и вернул дело в Армавирский. С тех пор тот пять раз возвращал его на доследование. Всё это время Болдырев-старший, Молотков и Гаджиев сидят в СИЗО.

Дело давно перешло грань абсурда. На последней экспертизе в маке, у которого давно истёк срок годности, нашли уже не кодеин с морфином, а 0,00146 г соломы опийного мака. Следователь ФСКН Елена Котляр в разговоре с корреспондентом «Секрета» объяснила это тем, что новая экспертиза проводилась на более совершенном оборудовании. В любом случае по ранее действовавшему ГОСТу мак имел допустимую сорность в 0,2%. Для 50-граммового пакетика это 0,1 г. Но тот ГОСТ пару лет назад отменили.

Болдырева считает, что дело идёт с процессуальными нарушениями - например, новые экспертизы, обнаружившие в маке солому, провели во время доследования, хотя осуществление подобных процедур на этом этапе запрещено. Следователь Котляр не соглашается со мной в том, что отсутствие на пакетах кондитерского мака следов вскрытия освобождает Болдыревых от ответственности. По её словам, они должны были знать, что в кондитерском маке содержатся наркосодержащие примеси. То есть фактически следователь объявляет вне закона торговлю кондитерским маком на территории России. Это подтверждают многочисленные «маковые» дела по всей России.

В разговоре со мной Болдырева буднично сообщает, что жизнь её семьи, если посмотреть со стороны, разрушена, но она продолжит бороться, потому что ничего другого ей всё равно не остаётся. В личной катастрофе она, как и Зорькин, винит Путина и тот «беспредел, который он учинил».

В декабре 2015 года Болдыревой изменили меру пресечения на содержание под стражей. По словам её адвоката Эллы Пешной, медкомиссия не обнаружила у неё ранее диагностированной болезни, а инвалидность сняли, так как следователь не отпускал её на подтверждение. Кроме того, Болдырева несколько раз нарушила режим содержания под домашним арестом - в частности, пересекла на «семёрке» двойную сплошную и пользовалась телефоном.

Дело опять рассматривает суд Армавира.

Исход

Спустя месяц после своей второй инаугурации Владимир Путин учредил должность бизнес-омбудсмена и назначил на неё владельца винзавода «Абрау-Дюрсо» Бориса Титова . Правда, полномочия чиновника оказались сильно ограниченными. Его единственное оружие - письма в поддержку предпринимателей, равносильные депутатским запросам. Обращаться в суд о признании недействительными решений госорганов он может, только если это решения не прокуратуры, СК или суда.

Самой успешной инициативой Титова стала амнистия предпринимателей 2013 года. По ней тюрьмы досрочно покинули 2466 человек. Освободить предполагалось ещё больше арестантов, но несколько статей УК исключили из окончательной редакции законопроекта об амнистии.

По мнению Яны Яковлевой из «Бизнес-солидарности», омбудсмен должен не помогать конкретным предпринимателям, а выявлять преступные схемы, по которым их сажают, но для этого ему недостаёт полномочий. Так или иначе проблема решена не была - разбираться с раком административной системы позвали ещё одного бюрократа. Теперь Титов сфокусировался на политической карьере в партии «Правое дело».

Три героя этой статьи - люди из разных социальных страт, они сделали бизнес разного масштаба, но все их надежды сожрал один и тот же левиафан. Сохранившая прежний уровень жизни Малиновская защищает униженных и оскорблённых, оппозиционер Зорькин скромно живёт в Испании, а семья Болдыревых, когда-то наторговавшая себе на Porsche Cayenne, сидит уже четыре года, несмотря на оправдательные приговоры.

В послании Федеральному собранию Путин заметил, что в 2014 году на предпринимателей завели 200 000 уголовных дел, из которых до суда дошли только 30 000. Тренд, казалось бы, очевиден: дела используются для устрашения предпринимателей, и, судя по всему, вымогатели часто получают бизнес или откуп в досудебном порядке. Но президент сделал из этого тренда какого-то свой вывод и создал группу для разбора конфликтов между бизнесом и силовиками - по сути, официальную структуру для «решения вопросов».

Экономист Андрей Мовчан назвал такую систему отношений «позднефеодальной». Грубо говоря, бизнес - это нечто, чем можно пользоваться, но нельзя безоговорочно владеть. И если он приглянётся влиятельному персонажу, легальных методов защиты у вас не будет. Глядя на последние события в диапазоне от ареста владельца Домодедова Каменщика до массового сноса торговых павильонов, а также - шире - на ухудшение инвестклимата и отсутствие реформ, предприниматели всё менее охотно начинают бизнес в России.

Иллюстрации: Роман Вечтомов / «Секрет Фирмы»

С каждым днем становится понятнее, что малый бизнес в России имеет все меньше перспектив для своего развития. Эксперт Вовремя.ру делится своим опытом и видением перспектив развития малого бизнеса сквозь призму предпринимательских общественных организаций.
Каждый день я общаюсь с большим количеством предпринимателей и понимаю, что в стране происходят определённые изменения, которые для 90% бизнеса позитивными назвать никак нельзя. В чём это проявляется? Нет какого-то конкретного случая, который бы показал, что что-то произошло. А значит, сейчас все сядут в глубокую яму. Таких случаев нет. Есть совокупность факторов, совокупность действий и отношений со стороны государства к малому и среднему бизнесу.
Проблема малого бизнеса в России не нова, над ней бьются уже много-много лет. Начиная с 2000-х годов о ней начали серьёзно задумываться. В какой-то момент с 2008 года, позитивное отношение к малому бизнесу вошло в критерии государственной политики, было создано огромное количество комитетов, комиссий, общественных советов, экспертных советов. Во многих их них пришлось принять самое непосредственное участие. Итоги последних 7 лет, на самом деле, будут не очень хорошими ни для малого, ни для среднего бизнеса. В чём они заключаются?
Когда те организации, которые должны объединять малый и средний бизнес, только создавались – в 2002-2003 годах – это «Деловая Россия», ОПОРА РОССИИ, то перед этими организациями была поставлена четкая задача, определённые цели. Власть дала сигнал для создания этих организаций: «Ребята, мы не хотим разговаривать отдельно с каждым предпринимателем, но вот вы собирайте все их проблемы, собирайте свои предложения, как решить эти проблемы, и вот с таким консолидированным сообществом мы будем общаться». В обществе есть на самом деле непонимание, зачем вообще создавались эти общественные организации. А преамбула их создания была чисто практической. Незамутнённая практика – почему она и привлекла тогда многих людей, которые учреждали эти организации. Взять того же Сергея Борисова, Азата Газизова, Павла Сигала и многих других людей.

Понимание кризиса в отношениях

Диалог с властью - вот главная идея той же ОПОРЫ РОССИИ и именно поэтому, а не потому, что были какие-то административные рычаги, организация создалась так быстро. Проходили годы, годы работы, узнаваемость росла. Но в районе 2011 года, особенно это было явно видно после кризиса, та же ОПОРА РОССИИ, пришла к однозначному выводу и это, на мой взгляд, без преувеличения трагедия. Точка в итогах работы общественных организаций за последние 10 лет. Всё, что обещала сделать власть в диалоге с общественными организациями, она сделала процентов на пять. Получилась, что огромное количество предпринимателей скидывали свои проблемы на эти общественные организации, организации систематизировали и доносили проблемы до власти, но как только доходило до дела, почти все сразу стопорилось. По пальцам одной руки можно пересчитать победы общественных организаций. Это, например, отмена обязательного применения контрольно-кассовой техники и то это такая победа со слезами на глазах. Там оставлены лазейки для производителей контрольно-кассовых аппаратов. Закон о малой приватизации, прошедший в окончательном виде таким в Госдуму, что пока его два раза не переправили, он не заработал. А в тот момент, когда он заработал, было уже поздно. Закон о малом и среднем бизнесе – 209 ФЗ. Но и он, к сожалению, вышел настолько рамочным и недоделанным, что… Но в данном случае мы перечисляем победы, поэтому хорошо, что он вообще вышел.
Мы так и не смогли ничего сделать с естественными монополиями. Мы бились за бесплатное подключение к сетям, за снижение цен на топливо. И чтобы кто бы не говорил – все эти битвы на сегодня проиграны.
И это главная трагедия сотен и тысяч деловых людей, решивших что с ними будут общаться на равных. Что к их мнению – как к мнению экспертов – прислушаются.
Можно перечислить огромное количество поражений, которые мы, как общественные организации, как общественные деятели, принимаем лично на свой счёт, это и реформа ЕСН, это и недоработки с законом «О торговле», в законе «О проверках», хотя к последнему претензий меньше. Тенденция последних лет такова, что крупные лоббистские группы активно используют свои возможности в Госдуме, лоббируют законопроекты, законы, поправки к законам, которые им нужны и, к сожалению, каждый бизнес стремится быть монополией, мы к этому и приходим.

Так что же делать?..

На сегодняшний день ситуация зашла уже далеко. Выходы из положения есть. Скажу затертую до дыр фразу - чтобы выйти из сложившегося положения, нужна политическая воля. И сейчас есть воля, но, к сожалению, сейчас ситуация такова, что проблем море, и даже президент или премьер, не могут в ручном режиме контролировать все. Это в том числе выражается в том, что принимаются какие-то поправки в закон, которые, казалось бы, ничего не значат, но на самом деле в них даются новые возможности крупному бизнесу, отнимая их у малого. То же можно сказать и про государственные органы власти. Это новые полномочия госорганов - МЧС, Ростехнадзора, Роспотребнадзора и т.д. К сожалению, тот процесс, который наметился в 2008 году, начинает отыгрываться в обратную сторону.
Значит ли это, что всё вокруг плохо и бизнесу не жить? Во-первых, у нас в России так заведено, что всякий злой умысел или злая воля, даже подкреплённая огромным количеством властных полномочий, всегда наталкивалась в конце концов на два серьёзных препятствия. Первое препятствие – это исполнители этой воли и умысла, которые интерпретировали ее по-своему. Второе – это те, на кого этот умысел, собственно, распространяется. Нет более живучего вида, чем предприниматель российский. Конечно нет какого-то определённого злого умысла каких-то конкретных людей. Так получается, что каждый преследует свои интересы. И эти интересы, к сожалению, в совокупности не отражают интересы малого и среднего бизнеса.
Если ситуация будет развиваться именно так, как сейчас, то ни о каких там дополнительных местах в малом и среднем бизнесе в ближайшие годы и тем более о его росте, говорить в принципе не приходится. Это абсолютно нереально.

Новый формат работы

На сегодняшний день все общественные, федеральные и региональные организации, которые должны представлять интересы малого бизнеса, ищут какой-то новый формат, какую-то новую изюминку поскольку все понимают - если дело касается каких-то серьёзных вопросов, серьёзных просьб к власти, то велика вероятность того, что просьба будет отклонена. Поэтому все в поиске. Ищут ключевой момент для собственного развития, смысла существования. В том числе и ОПОРА РОССИИ, и «Деловая Россия», которая сейчас опирается на АСИ (Агентство стратегических инициатив), надеясь, что раз это детище президента, то решения АСИ будут безусловно поддержаны всеми властными структурами и органами.
ОПОРА РОССИИ после последних выступлений против реформы ЕСН была не в фаворе, но сейчас ситуация несколько смягчилась.
Больше всего поражает тот факт, что все общественные предпринимательские организации в голос кричали, что реформа даст сугубо отрицательный эффект. В первый год налогов соберут чуть больше, зато весь малый бизнес уйдет в тень. Так и произошло! Я искренне уважаю президента РФ и премьера, знаю не понаслышке их как людей очень умных и дальновидных, но иногда они допускают, чтобы происходили какие-то вещи, которые просто в голове не укладываются! Ну как можно допустить реформу ЕСН или принятие закона «Антимагнитского»?!! Это же натуральное харакири. Экономике прежде всего. И сегодня уже сами госорганы заявляют, что «да, общественные организации оказались правы, весь малый бизнес сидит в тени». Результаты работы В. Путина последних 7 лет пущены под нож им же самим ради того, чтобы заткнуть дыру на один год. Что будет в следующем году? Не известно.

Меж двух огней

Поэтому та же ОПОРА РОССИИ находится в состоянии глубокого поиска того, чем можно реально помочь своим предпринимателям. Часто жалуются, что ОПОРА РОССИИ, представителем которой я являюсь, нисколько не помогает бизнесу, а бывает даже и все портит. С другой стороны, жалуются госорганы и властные структуры, говоря, «как же так, ОПОРА РОССИИ не даёт никаких сигналов, жалоб не передаёт». И вроде как ОПОРУ РОССИИ (да и не только) бьют с обеих сторон, что самое печальное.
Во-первых, отвечая на претензии со стороны властных органов, скажу так. На моей памяти за последние 6 лет в ОПОРУ РОССИИ обращаются только в том случае, когда уже не то чтобы в прокуратуру обратились, а когда уже все суды проиграны. И когда все суды проиграны, они обращаются в ОПОРУ РОССИИ, считая, что общественная организация, не обладающая никакими полномочиями, сможет что-то изменить. После это ОПОРА РОССИИ оказывается крайней, что так и не смогла помочь, а значит она бесполезна.
Во-вторых, отвечая на претензии предпринимателей, большинство обращений идут по таким ангажированным в регионе вопросам и связаны с влиятельными людьми, что решать этот вопрос в существующей ситуации практически невозможно. Есть маленький процент – порядка 3% обращений, когда подают на действия рядовых сотрудников, а не только начальников каких-то органов, налоговых, например, или той же прокуратуры. И когда мы передаём вот эти, правильно интерпретируемые обращения, тогда получается положительный результат. Но это тоже воспринимается так, словно это так и должно быть. При этом все прекрасно понимают, что ОПОРА РОССИИ и «Деловая Россия» отстаивают интересы предпринимательского сообщества в целом. Но когда заходит вопрос о том, что давайте мы за вас будем решать системные вопросы. Чтобы нам, той же ОПОРЕ РОССИИ, быть независимой от каких-то властных структур, нам нужно содержать штат людей. А штат людей мы можем содержать на деньги, а их мы можем взять только у вас как у людей, которые заинтересованы, как и мы, в том, чтобы в России было нормальное правовое государство.
Условно говоря, по уставному взносу 3200 рублей в год мы получаем ежегодно 50% невыплат. То есть предприниматели на полном серьёзе говорят, что не будут платить деньги, потому что мы, ОПОРА РОССИИ, ничего для них не сделали. Не кажется ли это смешным, что за 3200 рублей в год общественная организация что-то конкретно должна кому-то сделать. Мы ставим вопрос по другому. Хорошо. Давайте мы дадим вам 3200 рублей, а вы за это «подгоните» нам контракт миллиона хотя бы на 2? И получаем ответ – но вы же общественники. Вы сами на это подписались! Во-первых, не мы конкретно, а все мы – и вы в том числе – вместе! Вы членские взносы платите за то, чтобы в Москве сидели юристы, которые бы занимались тем, что контролировали законы на предмет возможных проблем для малого бизнеса. Чтобы исполнительная дирекция готовила материалы, а руководство доносило до первых лиц ваши проблемы. Чтобы та же исполнительная дирекция смогла бы дать по первому вашему запросу координаты другого предпринимателя в любой точки страны, с которым у вас мог бы быть общий интерес. А если вы хотите получить где-нибудь в Питере контракт на 10 миллионов рублей, я вам дам адрес фирмы, которая занимается платным консалтингом. Она вам точно поможет!
По большому счёту, мы уже давно прошли ту стадию, когда нас такое отношение сильно расстраивало. Если люди не хотят сами себе помогать, ради Бога. Если им принципиально, что 3200 рублей в год для них лично не отработано, значит это их проблемы и пусть они живут с ними дальше. Ну не заплатят один раз, не заплатят другой раз и независимой ОПОРЫ РОССИИ или «Деловой России» не станет. И тогда пропадёт вообще последний мостик хоть какого-то взаимопонимания между властными структурами и предпринимателями. И предприниматели останутся один на один с госмашиной.

Сергей Борисович Пронин, Генеральный директор консалтинговой компании «ТАРЕСС», Главный эксперт по бизнесу, рассказал нам обо всем в лицах и предложил пути решения:

Прошедшее лето для всех видов бизнеса, кроме строительного, как всегда мертвый период. Ожидать какого-либо движения летом нелогично. Аномальная погода, в которую многие руководители сокращали рабочий день, также далеко не поспособствовала оптимизации бизнеса в стране и особенно в Москве, а наоборот, парализовала многие начинания. Плюс к этому – кризис не закончился. Кризис продолжается, а это значит что спрос на новые проекты отложен в некий долгий ящик, а те финансовые ресурсы, которые есть на сегодняшний день, не позволяют разворачивать большое количество проектов и привлекать лучшие силы. Самые интересные дорогостоящие проекты сейчас остаются в копилках.

Нет профессиональных людей, которые бы смогли их реализовать или они есть, но руководители в них не верят и не дорожат ими?

Сейчас чаще всего я общаюсь с такой категорией людей, как юристы - людям сократили зарплату порядка на 20 - 30 %. Притом, что часть работников еще и уволена, А работы меньше не стало. Среди руководителей распространен такой подход «если вас что-то не устраивает, то можете идти искать работу в другом месте, потому что у нас нет возможности платить вам больше». Да, сейчас ситуация достаточно негативная для стимулирования кадров. С другой стороны можно понять и хозяев – приходят, например, люди которые занимаются регистрацией новых предприятий. Бизнес сейчас не нуждается в этой услуге в том объеме, в котором нуждался раньше, это уменьшилось не в проценты, а в разы. Соответственно предприятие, которое специализируется на этом виде деятельности, если не закрывает свою деятельность, то ее минимизирует до предела. Что касается такого вида бизнеса, как взыскание долгов, то на сегодняшний день здесь работа в значительной степени производится наплывом: появляется огромное количество исполнительных листов, на судебных приставов увеличивается нагрузка. И приставы физически не успевают отправлять все запросы, проводить розыскные мероприятия в срок, получать ответы. Приходится очень много делать за них, закон это не запрещает, и это правильно. Сейчас если ты хочешь, чтобы процесс как-то двигался, нужно прикладывать свои ноги, привлекать своих сотрудников, в противном случае очередь в этом наплыве бумаг до нас может дойти через даже не месяцы, а годы.

Бизнес в трансе?

Это как по поговорке – «проблема к проблеме, деньги к деньгам». Сейчас идет период, когда одна проблема в одной отрасли переходит в проблему другой отрасли и этот процесс нарастает. Например: уменьшаются потребности в энергоносителях, но я не говорю о том, что летом резко понадобились кондиционеры и вентиляторы, а так потребность в энергии уменьшилась. Поскольку производство не востребует эти энергоносители, а постоянная составляющая затрат не уменьшается, возникает вопрос, связанный с повышением тарифов. Повышаются тарифы, это еще более ужесточает процесс производства, делает его менее рентабельным. Соответственно, производство начинает сокращать свою продукцию до минимума. Все эти последовательные действия - замкнутый круг, который ведет к самоудушению.

А осень?

Для бизнеса, который занимается оказанием финансовых и консультационных услуг - это самое благоприятное время. Сезонное оживление: объемы производства увеличатся по сравнению с летним периодом, но будет меньше по сравнению с тем же периодом прошлого и позапрошлого годов. Здесь никаких кардинальных изменений я не предвижу, потому что не вижу причин, по которым они должны произойти. Ожидать каких-то неожиданностей не приходиться.

В чем проблема современного российского бизнеса?

Я считаю, как экономический обозреватель, что проблема, существующая на сегодняшний день, это противоречие между сложившейся системой производственных отношений и уровнем развития производительных сил. У нас достаточно активно развивается научно-техническая составляющая, а вот организация процессов по перераспределению прибыли существенно не изменились, очевидно, они начинают тормозить развитие производительных сил. Я думаю, что пока у нас не произойдет поворота в другую сторону в производственных отношениях, ожидать чего-то существенного не приходится. Я предполагаю, что возможный вариант перспективного развития бизнеса – это вовлечение сотрудников в процесс не только производства, но и распределения прибыли. Если проводить анализ по стране: у нас в процессе производства участвуют миллионные массы людей, а процесс распределения прибыли осуществляется единицами, я думаю, что такой подход сдерживает развитие производительных сил. Очевидно, что если мы хотим получить от человека нечто большее, чем отсиживание в кресле, надо подумать, каким образом он может принять участие в развитии бизнеса.

Здесь проявляется вторая проблема российского бизнеса – сегодня приходят устраиваться на работу люди, которые мало задумываются о том, чем они будут заниматься, на сколько их деятельность полезна, интересна. Они рассматривают свое появление не через призму – что нужно сделать для предприятия, а через призму, - «а вот неплохо бы мне у вас эту тему изучить, чтоб потом уйти специалистом в этой области на другое предприятие».

Например, приходит девушка устраиваться на работу, ее спрашивают:

Сколько хотите получать зарплату?

30 тысяч.

Опыт работы есть?

Опыта работы нет.

Тогда откуда взялась эта сумма? Что вы можете привнести в компанию за эти деньги?

Я об этом не думала. Но я посмотрела в интернете - курьер просит за свои услуги 20 тысяч, а я уже с образованием, я уже не курьер, я дипломированный специалист, должна получать больше курьера.

Но курьеру эти 20 тысяч никто не заплатил. Это он только хочет и просит 20 тысяч, а вы на него уже ориентируетесь. А другая девушка скажет глядя на вас, - ага без опыта работы просит 30 , а я уже два года отработала, значит мне полагается 40 тысяч.

Это один подход, есть другой - приходит молодой человек устраиваться на должность. Начальник проводит с ним собеседование:

Сколько хотите получать?

Мне нужно 50 тысяч рублей.

Почему, откуда у Вас родилась эта сумма? Что вы можете привнести в компанию за эти деньги?

То, что я могу привнести я не знаю, что скажете то и буду делать, но мне надо снимать квартиру – это 25 тысяч и как минимум жить хотя бы на оставшиеся 25.

Замечательно, но давайте я буду искать того работника, который имеет уже квартиру и платить ему 25 тысяч. Получается это я снимаю квартиру для вас, мне это не надо.

Когда руководитель задает вопрос: «Вы можете как-то поучаствовать в создании прибыли?», он обычно получает типичный ответ: «Я не директор, я сотрудник». При таком раскладе, когда у нас будут бегать одни рядовые сотрудники – перемещаться с одного предприятия на другое в поисках, где повыше зарплата и поменьше работы, никто из них не будет соотносить свою зарплату с тем, что он реально привносит в бизнес. Да, некоторый объем благ человек может приобрести на эти 25 тысяч, а он вообще заслужил этот объем благ своей работой? Надо реально оценивать – что вы способны заслужить своим трудом? Иногда вообще получается, что содержание работника оказывается дороже отдачи от него, я не говорю про зарплату, кроме этого – предоставить компьютер, бумагу, Интернет, электроэнергию, помещение, а на выходе получить документ, который никому не нужен.

Значит, люди должны устраиваясь на новую работу, руководствоваться одним вопросом – «Чем я могу вам помочь?»

Когда я в армии служил, всегда говорил, что для солдата самое убедительное это не бойкое слово на митинге: «Да здравствует, долой, не допустим», а достойные условия его труда и отдыха, организация его учебы и досуга. У солдата, который приходит в казарму и видит, что там все красиво и чисто, рука не поднимется что-то испортить, а наоборот, он проникнется таким обращением и у него появится желание быть лучшим.

Есть такое мнение, что будущее цивилизации в руках PR менеджеров?

Я считаю, что это страшнейшее заблуждение. Что такое PR ? Это в любом случае, некие виртуальные услуги, это нематериально, это сфера обслуживания. Развитием любой цивилизации является прогресс, в первую очередь – научно-технический, т.е. будущее в области науки и техники, реализованных в производстве. А все что вокруг этого – это все как некие поверхностные проявления жизнедеятельности общества. Блага создаются не в области пиара, а на и в производстве. Могу согласиться, что какие-то отрасли, в сфере обслуживания необходимы, потому что они занимаются выявлением и формированием потребностей людей. Это важно – формировать правильные потребности и знать их точно, чтобы не ошибиться на производстве и в инвестициях.

Российский бизнес находится на стадии выживания - старается быть привлекательным для иностранных инвесторов?

Кризис он не в России, он везде: в странах, в производстве, в науке, в головах людей. Я думаю, тот, кто попытается просто выжить, тот отстанет от жизни навсегда. Надо искать новые пути. Наши бизнесэлита и общество должны идти по пути превращения бестолковых бойцов, наемных работников в партнеров, микро, мини, но партнеров. Это главный путь. Если наши предприниматели будут и дальше жить одиночками – скорее всего им придется выживать: минимизировать расходы, заставлять людей работать за двоих, закрыть контору на ключ до того, как услуги станут востребованы и покупаемы. А чтобы бизнес жил, а не спасался, надо общаться с людьми и слушать их, попробовать их понять. Директор смотрит на мир исключительно из окна персонального автомобиля, его помощник периодически из окна своего автомобиля, а чаще всего из окон наземного транспорта. Вот когда мы научимся смотреть на мир с разных сторон и видеть его разным, может быть мы будем способны на продуктивные и неординарные решения. Ведь зачастую мысли, которые поначалу кажутся бредовыми при правильной оценке и обработке, могут привести к интересным и эффективным решениям. Также важно помнить, что развитие общества ведет изменению объектов спроса, изменению структуры спроса. Сегодня все хотят иметь дачи, завтра всем понадобились кондиционеры, потому что на даче дым, смог и жарко. Те, кто сможет просчитать, какой заказ выдвинет общество завтра, через неделю, через год, может очень здорово продвинуться в бизнесе.

Может быть владельцем компаний стоит посмотреть на мир из окон электричек?

Такие хождения в народ периодически бывают. Но это не дает гарантию, что руководитель, сидя в вагоне электрички и смотря из нее в окно, что-то увидит и поймет. Он может и поедет в электричке, а на нем будут внутренние очки.

Современный бизнес это наука, опыт, или искусство?

Я думаю, что российский бизнес в большей части - это опыт, в меньшей - наука и еще в меньшей - искусство. В европейском бизнесе больше научных составляющих, у них много анализа, много статистики, много научных исследований в конкретной области. Чем выше научная составляющая в процессе производства, тем цивилизованнее государство, оно более развитое, более эффективно функционирующее и наоборот – если из научных инструментов только палка-копалка, то так на уровне палки- копалки и умрет бизнес. У нас, к сожалению, деньги вкладываемые в науку, составляют малую часть от тех, которые вкладывают в процесс производства. Я не против производства, но у нас же XIX век, и пора эту закостенелую стратегию менять. Надо понимать - что один экскаватор заменяет 100 солдат стройбата, а современные новые технологии могут заменить тысячи экскаваторов. Только нужно вложить в это деньги и добиваться реализации. Понятно, что с производством проще – вложил рубль сегодня, завтра получил рубль двадцать. С наукой эта формула не работает. Но если кто-то хочет выживать, просто расширяя производство, тот обречен на глубокое забвение. Бизнесмены прогрессивного будущего понимают, что надо не выживать, а жить и желательно каждый день лучше, чем предыдущий, а значит надо вкладывать в развитие, в науку, в исследования. Для того чтобы занять достойное место в ряду передовых стран, нужно жить современно.

Ваша последняя поездка?

Я ездил в Хорватию. Там мало производства, зато есть мед, хорошее вино, оливковое масло, все натуральное. Я захотел узнать, что из себя представляет это место. Оказалось, что очень дружелюбная страна с богатой историей. Конечно, с Россией не сравнить - страна гораздо меньше, людей гораздо меньше. Но для отдыха замечательное место. Туризм там среднего класса, зато очень люди хорошие. Язык их похож на наш, но в разговоре все–таки возникают трудности, хорваты искренне стараются нас понять, и это идет от желания быть нам полезными. Я, например, не езжу в Египет, Турцию потому что там в жителях чувствуется лицемерие и двуличность, там все для людей в периметре отеля, а скажем, если выйти за забор, то не знаешь куда деться от людей, которые хотят из тебя вытащить, выклянчить, все что есть. Там едят, пьют, ходят на принадлежащие отелю пляжи – но все это уже с неким налетом искусственности. В Хорватии пока что все от души и народ действительно добрый, общительный, отзывчивый. Приходишь в магазин и просишь что-то, продавец отвечает: «Я не понимаю, но сейчас найду человека, который поймет».