Что может быть дороже чести. "честь дороже жизни" - сочинение-рассуждение

Крито сказал, что мнение многих должно быть опасно, потому что у них есть власть убивать людей. Сократ не обеспокоен этим фактом, поскольку он считает, что смерть не обязательно является злом. Это совершение злого поступка, которого следует опасаться, а не смерти. Многие могут подумать, что в их силах сделать величайшее зло тому, кто потерял свою благосклонность, но это не так. Они не могут сделать человека мудрым или глупым, и не могут заставить его делать добро или зло. Верно, что они могут нанести вред своему телу и даже стать причиной его физической смерти, но у них нет власти над его душой, что действительно важно.

То, что Сократ верил в этом отношении, было тождественно тому, чему учили христиане более поздних веков, когда они говорили: «Не бойся их, которые убивают тело, и после этого им нечего делать». Сократ подчеркнул, что душа становится лучше, делая то, что правильно, и становится хуже, делая то, что неправильно. Это было его убеждение, что элемент в каждом человеке, в котором нечестие и праведность имеют свое место, гораздо ценнее физического тела.

Криту и Сократу удалось обсудить вопрос о побеге из тюрьмы, потому что они договорились о некоторых моментах. Они оба считают, что совершать ложные действия - это при любых условиях плохое для человека, который его совершает. Из этого следует, что человек не должен возвращать жестокое обращение в результате жестокого обращения; никакое обращение, полученное от другого, никогда не оправдывает выполнение чего-то неправильного взамен. Если бы они не верили в эти моменты, любое обсуждение вопроса было бы бесполезным.

Сократ сделал эффективный ответ на аргументы, выдвинутые Крито, в какой-то степени изложил его причины полагать, что было бы неправильно для него бежать. Тем не менее, Кристо настаивает на том, что он не изменил своего мнения, и Сократ решает попробовать другой подход к вопросу.

Он расскажет, что он воображает, что многие, или люди вообще, скажут, если он убежит из тюрьмы и отправится в какую-то иностранную страну, чтобы провести остаток своей жизни. Сначала это может показаться странным для Сократа, чтобы он сделал все, что он сказал относительно мелкости мнений многих. Но в этом случае он попытается связать не просто то, что они могли бы сказать, а то, что они имели бы право сказать в случае, если он убежал. Мнение многих не обязательно ошибочно, но и это не обязательно правильно.

Это может быть правильно, если оно основано на фактических фактах и ​​что логически можно вывести из них. Это то, что Сократ намерен представить, когда он делает свою заключительную речь в защиту позиции, которую он принял. Давайте рассмотрим, по его словам, то, что государство или законы должны будут сказать в случае, если они откроют для Сократа выход из тюрьмы. Это олицетворение государства, или то, что иногда называют Законами, - это художественное устройство, которое мощным образом доводит до воображения сообщение, которое пытался выразить Сократ.

Он не содержит никаких дополнительных аргументов в отношении того, что было сказано ранее, но оно предназначено для создания настроения чувств, которое подходит для повышения этических требований совести. Его цель - пробудить безусловное почтение к достоинству нравственного закона, который требует и оправдывает курс, который принимает Сократ. Основой для последующих замечаний является «социальный договор», который существует между отдельным гражданином и обществом, к которому принадлежит этот гражданин.

Именно этот договор или подразумеваемое соглашение, в котором гражданин обещает подчиняться законам государства и соблюдать решения своих судов, делает возможным хорошо упорядоченное общество, в котором люди могут жить в мире друг с другом. Если Сократ должен следовать совету Крита и убежать из тюрьмы, Законы могут жаловаться, что он нарушает контракт, который он заключил с ними. Поскольку договор был сделан добровольно, он не может предложить оправдание тому, что оно было сделано под принуждением или получено ложным представлением.

И это не было сделано в спешке без достаточного времени для рассмотрения. У Сократа было семьдесят лет для размышлений, и за все это время он не покидал город в поисках другого места для жизни. Его выбор в соответствии с законами этого города был свободным и преднамеренным. Вся его жизнь свидетельствует о том, что он принял институты общества, в которых он родился, и является неотъемлемой частью системы, в которой действует это общество, что ее граждане должны уважать и подчиняться решениям его должным образом сформированным суды.

Сократ не может отказаться от решений суда, поскольку считает, что они вышли за пределы своей юрисдикции или что они приняли неправильное решение по его делу. Для того, чтобы он убежал, чтобы избежать казни приговора суда, это был бы не только бесчестный поступок, он бы указал на неискренность с его стороны, поскольку он не желает соблюдать высокие идеалы, которые характеризовали его учения.

Если Сократ должен убежать, его семья и друзья будут подвергаться риску изгнания и потери имущества. Если он отправится в соседние города, его будут рассматривать все честные граждане как враги. Даже если он избежит этого позора, он будет рассматриваться как паразит, или тот, кто ищет милости от богатых и могущественных. Ему будет стыдно продолжать свои профессии преданности добродетели, когда подобное поведение смотрит на него в лицо. С другой стороны, если он отказывается выходить из тюрьмы и исполняется приговором, вынесенным ему, он будет иметь хорошую защиту, когда он предстанет перед судом по делу мертвых.

Перед ними он предстанет как невиновная жертва несправедливости, а не закона, а тех, кто злоупотреблял законом, чтобы добиться его уничтожения. Именно этот призыв находит Сократ в ушах. Это делает его глухим к состязаниям Крита, который теперь находит, что ему больше нечего сказать. Поэтому Сократ чувствует, что хочет идти по пути, по которому Бог руководил им.

Эта книга также была отправной точкой его фундаментальной работы, хотя стремление к признанию должно было прийти сначала из Англии. Пилар Лопес де Санта-Мария отметил, что текст не остался незамеченным, потому что это было выражение нового времени. Хотя он был опубликован в период расцвета возвышения гегельянства, Парга и паралипомена появляются, когда воцарился гегелевский лев: «умозрительные утопии были заброшены и возникли реалистические, материалистические и историцистические тенденции, которые соответствуют фактам и данному миру», Эпоха знаменует собой начало современной философии, «под предлогом подозрения, которым Шопенгауэр является предтечей».

Оба представляют собой требования другой эпохи, но также различную чувствительность в траектории его автора. Во-первых, Шопенгауэр утверждает, что он оставляет в стороне этико-метафизическую точку зрения, но то же самое можно сказать и о написании «О религии», тексте, более сосредоточенном на социальных и психологических аспектах метафизической необходимости и, в частности,, религии. Можно ли тогда утверждать, что в Шопенгауэре есть две философии: мир, как воля, так и представление, которое заключает в отрицании воли, а другое, которое понимает философию как искусство жизни и которое соответствовало бы последним годам жизни философ?

Поэтому в то же время, когда он формирует свою фундаментальную работу, он размышляет о том, что мы можем назвать философией для жизни. И если мы рассмотрим интерес Шопенгауэра к греко-римской классике и европейской национальной литературе, в том числе к испанскому языку, как к школе человека, то дата была бы раньше. В свете этого, похоже, вывод состоит в том, что материал и перспектива «Афоризмов о мудрости жизни» указывают на постоянный интерес на протяжении всей его жизни. «Лучшая совесть», мудрость вечного.

Ключ к объяснению двойного интереса автора можно найти в понятии «лучшей совести» или «лучшей совести», философском, который дает сплоченность нотам до написания фундаментальной работы Шопенгауэра и вращается вокруг к стремлению к трансцендентности в таких переживаниях, как религиозный, моральный, художественный или философский, и что мы могли бы назвать в общих чертах «преобразованием» и искуплением. Шопенгауэр утверждает, что лучшая совесть противостоит эмпирической совести, что оба нельзя примирить и что каждый может выбирать только один или другой.

В личных тетрадях эмпирическое сознание также называется «временным сознанием», потому что важность времени в конституции объектов восприятия и в понимании того, что субъект имеет от себя. Потому что она единственная и настоящая. С другой стороны, лучшее сознание относится к особой форме знания, абстракции или созерцания, а также к изменению отношения и действия. Шопенгауэр лучше не определяет сознание, он использует этот термин в нескольких смыслах, не всегда соглашаясь друг с другом и не всегда в одной плоскости, хотя они принадлежат к одному и тому же семантическому полю.

Некоторые из более поздних терминов его философии распознаются в этом семантическом поле, но невозможно указать на то, что охватывает все чувства, которые лучше дают сознание в рукописях. В одной из первых записей, номер 15 и опираясь на традицию, пытается объяснить это в августинианских терминах как просветление или благодать, как Идеи, которые Бог поместил в нас, которые лишь очень близко подражают философии, поэзии и искусству. Сознание также указывало бы на какую-то естественную метафизику: безумие мира и нашего существования в нем открывается нам перед лицом нашего истинного существа, которое стремится к вечному.

Это также предполагает блаженство, а также решимость, которая движет преобразованием части того, кто мы есть. А также тому, что осталось, когда феноменальный мир был преодолен, что автор позже назовет «относительным ничто». Поэтому он будет представлять собой первый план определения фундаментальной интуиции о двойственности существования и первом предложении искупления.

В своем размышлении о лучшей совестью отсутствует не только объяснение типа сознания, к которому он относится, но и связанных с ним способностей. Иногда это освобождение принципа достаточного разума; другие указывают на частичное использование, просто для захвата объектов. Позже, центр интереса - это освобождение воли или оно сигнализирует о расколе внутри него. Но это также относится к определению, которое движет радикальным изменением, преобразованием или идентифицирует его с Ничто или Блаженство.